Двоюродная Анна - [2]
То в воде на рассвете в одной сорочке. Благо пруд был прямо за домом. Каждое утро купалась. И чудно так выходило — плывет быстро-быстро, а вода вокруг не шелохнется. Ни морщинки, ни рябиночки. А выйдет — теплая такая, меня еще обогреет. И высыхает мгновенно, я и заметить не успевал, только с волос вода чуть капает. Обернет их змеей вокруг моей шеи и ведет домой. До чего баловница да выдумщица! А меня и не надо вести, я, кажется, в самый ад пошел бы за ней. Одними воспоминаниями этими и живу. Единственная моя отдушина. И как в ней столько всего уживалось? Доверчивая детская невинность с коварной женской хищностью. И понять я никак не мог — то ли это она мне отдается, то ли забирает меня всего без остатка.
Вот хоть та первая ночь. Такая буря поднялась, стекло ветром выбило в двух шагах от нас. Избенка-то хрупкая, ветхая совсем. И нас то дождем, то градом обдавало, молнии так и резали землю под окном. И пахло раскаленным электричеством. А ей и дела нет до того. Не мог понять, плачет она или смеется. Никогда не видел столько страсти. Не то чтобы животной, но и… не человеческой. На моих глазах рождалась женщина. А мне казалось, начиналось светопреставление… Но мне было всё равно. Я чувствовал себя словно растворенным в ней, в вечности, в пространстве, в космосе… И казалось, то ли это я умираю, то ли рядом что-то рождается. Большое и сильное. Одно мог сказать точно — подобного никогда испытать не доводилось.
И теперь я сам виноват во всех своих несчастьях. Жестоко наказан за измену, за боль… Но я пытался, как мог. Тем не менее всё было против меня. Хотел уехать — автобуса не было. Шел к хозяину, у которого остановился — попал на край села, к ее дому. Лишь возле порога успело промелькнуть в мыслях: «Что ты делаешь?» — но ноги по инерции вошли внутрь. А там… Воля моя предательски меня покинула.
И всё ведь я сам!.. Сам попросил напиться, сам уселся за стол, беззаботно болтал, расспрашивал ее обо всем, потом пересел к ней на лавку… Сам поцеловал. Она была по-детски скромной и послушной. Поначалу немного сопротивлялась, пыталась прогнать. Но как-то слабенько и безвольно… Пили молоко. Такое теплое, парное, как ее кожа…
Нет, я не виноват! Меня безбожно потянуло к ней, как только она первый раз пришла тогда в храм. Да, после этого я больше не мог писать. Я больше не чувствовал той… не знаю, как это назвать. Называют вдохновением, но это всё не то. Я уже почти не помню, как это бывало. В своем воображении я видел будущие картины, иконы высвечивались у меня в сознании, и я лишь воспроизводил их с точностью, надлежащей художнику. Я мог торчать там, на лесах, в пяти метрах над землей, разрисовывая своды, целый день и не чувствовал ничего — ни времени, ни голода, ни усталости, ни страха. А ведь высоты всегда боялся. Мне было хорошо, как никогда — свободно и спокойно.
И вдруг всё рухнуло. Да, конечно, сломались только леса, но их починили, а я… Я не мог больше работать… Она искала батюшку, его не было. Она уже хотела уйти. Зачем я задержал ее? Что-то спросил. Она стала восхищаться работой. Останавливалась на более сильных деталях, определяла слабые. И откуда у деревенской девушки такие познания в живописи? Я слушал и удивлялся. Заметила, что леса неустойчивые — как в воду глядела. Не помню, как я падал, видимо, успел потерять сознание…
Словно в эйфории какой, жил с ней всю неделю. Как в раю. Нет, и в раю так не бывает. Это, знаете, как в космосе, как на другой планете, как… не знаю, не описать. Словно и не воздух вокруг, а эфир какой-нибудь. И не шли мы — плыли сквозь него. И обволакивает нас таким вязким, терпким и сладостным дурманом, что не мог я уже владеть ни сознанием своим, ни волей, ни чем бы то еще… Лишь известие об аварии чуть встряхнуло, отрезвило на время. Примчался — но где все чувства? Пустота. Ни жалости, ни сострадания. А ведь раньше любил ее!.. Видишь, оно как бывает.
И теперь будто и не живу вовсе. Всё кувырком с тех пор. Жена мне до ужаса в тягость. Парализовало ведь ее после той аварии. Ноги отказали… Тоже не живет, мучается только. Ребенка ждали… И плачет всё время. А меня слезы ее только раздражают. Сиделку нанимал, когда была возможность. Теперь денег совсем нет. Перебиваюсь кое-как. Она — в больнице. А меня уж помешанным называют. Перессорился со всеми. А ведь помочь хотели. И опять вот в деревню эту притащился. К ней, значит… У, шельма! Тьфу!..
Дедушка слушал внимательно. А потом придвинул ко мне старенькую тетрадь в черной клеенчатой обложке:
— Это вот ее. Нашел как-то на берегу пруда. А она — девка странная. Что и говорить… Тут она рассказывает кое-что. Тебе надо знать. Раз сама оставила…
Открываю с видом равнодушным, а у самого-то руки так и дрожат. Почерк какой неровный и нетвердый как будто. На детский похож. Да это неважно, почитаем…
Воспоминания дарованы нам в утешение. И в наказание…
Память — гранитные скрижали, где высечены все деяния наши. Останавливаясь и застывая на миг во времени, вглядываешься в минувшее сквозь толщу обыденных забот и вот — вновь ты там.
Блаженны непомнящие, счастливы живущие сегодняшним, оставившие прошлое затянутым паутиной и пылью.
У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?
Отправляясь в путешествие за "кладом с магией", герои надеются найти новые ощущения и прикоснуться к альтернативному взгляду на события вокруг. Но вот беда, они находят не свой клад. Сюжет развивается от мило нелепого до страшно кровожадного, удивляющего своей жестокостью. Главные герои узнаю какой он мир на самом деле и какие личности скрываются в закромах дремучего леса. Содержит нецензурную брань.
В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.
Отдых в деревне подходит к концу, но не приключения. Лиза и Аня получают письмо с приглашением посетить мир Гномов и помочь разобраться с загадочными исчезновениями отдельных домов и целых посёлков гномов. Может, вернулся Чёрный колдун? Кто такая Королева Слёз?Новые приключения сестёр, где есть летающие острова, воздушные лодки, магия, волшебство и можно встретить настоящего робота… А вы не боитесь воздушных пиратов?
Вернувшись домой после службы в армии, Глеб Савёлов занялся любимым делом — вместе с друзьями он создал спортивно-туристический клуб «Искатель». Ребята организовывали походы в аномальные зоны, активно их исследовали в поисках мифической точки перехода. Познакомившись на международной конференции с профессором из Англии, ребята договорились о совместном походе. С этого момента их жизнь наполнилась необъяснимыми событиями и мистикой. Искатели начинают подозревать, что профессор не тот за кого себя выдаёт, а он, тем временем, неожиданно и совершенно незаметно начинает руководить экспедицией.
И что же человеку делать, если его похитил архимаг из другого мира? И цель у похитителя самая гнусная! Талантов, способных перевернуть мир магии, вроде бы, нет. Так что делать? Как что? Бежать! Собирать команду! Воевать! И разобраться, что же в этом мире не так! Что за магия? Что за боги? И как вернуться на Землю? А если команда бестолковая? Магия ограниченная? А боги… и не боги, получается. Значит, скучно не будет!