Двойники - [40]
— Фью, — сказал рыцарь, — ты сотворил «одну голову на двоих».
Странник не ответил. Только потянулся к котелку и налил себе еще чая.
— Говоришь о дереве, а думаешь о человеке. Говоришь о теле — думаешь о душе.
— К сожалению, рыцарь, часто именно тело выбирает дорогу в этом мире. И когда ему очень хочется пить, то оно пьет из первого же источника, потому как пить-то очень хочется. А если ты — дерево и к твоим корням течет грязный поток — что прикажешь делать? Конечно — не пить и умереть!
Помолчал и пояснил:
— Если душа избрала сон — дорогу в этом мире выбирает тело…
— Но и белого камня не хватило. Люди явились вновь и разбили, раскололи, распилили черную гору, — неожиданно продолжил Мастер Ри сказку. — И пресекся теплый грязный поток. И дерево снова изменилось. Затянулись его раны, и пробились сквозь частокол колючек молодые, зеленые листья, и оно зацвело. Но теперь это было просто дерево, одно из обыкновенных.
— Как же мы назовем эту историю?
— Отныне это «Сказка о дереве, утратившем душу», — сказал Мастер Ри.
Вот так и возникают сказки в этом мире — у костра, под звездным небом, в тихой неспешной беседе.
— Но Железный Грон, рыцарь, это не просто черная гора, и не может найтись тот, кто разрушит ее, — вздохнул странник. И добавил, зевнув:
— Это две черных горы, одна из которых белая… так мне, вроде бы, видится… Устал я, пойду спать.
Он лег спиной к костру и вскоре уже похрапывал.
Мастер Ри выпил еще чашку чая под звуки песни старого странника, а потом вернулся к своему камню у обрыва. Привалился спиной к нему и задремал.
Ему приснилось, что он — клубок нитей, катящийся по хрупкому холсту тончайшей материи. Он не мог понять, что же в этой материи необычного, пока не разглядел, что каждая ниточка этой материи — живая душа, как и он, когда-то, быть может, бывшая таким же клубком, а теперь размотанная и намертво вплетенная в общий узор. Тогда он почувствовал, что на него смотрит некто, и хочет поймать его, и тоже вплести в холст. Мастер Ри проснулся. Светало. Уже горел костер, странник сидел у очага и зябко кутался в плащ.
А через два дня лес кончился, и перед путниками открылась унылая равнина, лишь изредка украшенная то одиноким чахлым кустом, то низкорослым деревом, то безобразным валуном. Воздух отсырел, солнце бледно проглядывало сквозь туманную дымку. Попахивало близким болотом.
Погода стояла тихая, а потому всадника, во весь опор мчащегося им навстречу, было слышно издалека.
— Это самое, рыцарь, — поежился странник, — слышишь, скачет кто-то, стало быть, будь начеку. Да пошли поскорее, место это дурное.
Мастер Ри хранил молчание, продолжая размеренно вышагивать по тропе навстречу увеличивающейся черной точке.
— Ты, рыцарь, меч-то уж изготовь.
Катанабуси успокаивающе поднял руку в знак того, что слышал и понял, но меч обнажать не поспешил.
Черная точка по приближении оказалась здоровенным детиной, сплошь закованным в черные зеркальные доспехи, верхом на такой же огромной и закованной лошади. Приблизившись к путникам, детина натянул поводья, и лошадь стала тормозить, выставив вперед все четыре ноги. Такого Мастер Ри еще не видывал. Он даже слегка опешил. Лошадь, оставив за собой длинную внушительную борозду, встала колуном поперек тропы.
— Тебя я искал, сын гиены, — совершенно бесцветно, в ритме метронома, произнес всадник, повернув скрытое черной стальной маской лицо к страннику. Черная рука, не мешкая, выхватила тяжелый боевой топор и занесла его над головой Фью.
Странник смотрел на нависшую черную башню, и в его взгляде читался ужас. Шел человек, встречал на своем пути опасности и препятствия, с трудом или без преодолевал их. Но вот встретил очередное и понял — это смерть.
Меч катанабуси совершил лишь одно движение — сначала срезало голову всаднику, затем лошади, затем меч снова оказался в ножнах. Странник сперва ничего не понял: казалось, меч и не покидал ножен.
То, чем стали всадник и лошадь, немного постояло с вознесенным топором, а потом с грохотом обрушилось на тропу. Из образовавшейся груды изверглись и во все стороны покатились, пропадая в траве, блестящие металлические штуки: пружинки, колесики, шестеренки…
Старик шагнул к груде и потыкал посохом в лошадиную голову.
— Механоид, однако, — пробормотал загадочное слово странник. — Ну да и ладно. Пойдем, рыцарь.
В этот день больше ничего не произошло. Но у вечернего костра странник всё прислушивался да всматривался в ночную мглу.
Мастер Ри послушал землю и, завернувшись в одеяло, сказал:
— Места эти безлюдны, Фью.
— Нельзя тут ночевать, рыцарь, место, видишь сам, дурное. С этим-то монстром управились, да явятся похлеще. Безумство это. Именно так, безумие — ночевать в самоё щупальцах Железного Грона.
Он еще долго ворчал и ворочался. Но всё же уснул.
На следующий день тропа волшебным образом превратилась в превосходную каменную дорогу, проложенную, наверное, в незапамятные времена. Дорога была широка, сложена древними массивными плитами, замшелыми, скользкими, но без единой трещины.
— Смотри, рыцарь, — значительно произнес странник. — Я говорил, что веду тебя царской дорогой, так вот это она и есть. Ты по ней и иди, а мне теперь влево надобно, не для меня эта дорога.
Кто спас Ивана Жилина, когда он лежал в горячей ванне, одурманенный слегом? Был ли убит Лев Абалкин Рудольфом Сикорским? Что произошло с Максимом Каммерером в Островной Империи? Пришли ли людены на помощь человечеству, когда миру Полдня стала угрожать по-настоящему серьезная опасность? Сергей Лукьяненко, Ярослав Веров, Игорь Минаков в сборнике произведений, созданных по самому популярному Миру Аркадия и Бориса Стругацких!
Развитие человечества невозможно остановить. «Биомеханическая цивилизация», становление которой пришлось на середину XXI века и сопровождалось серьезными социальными потрясениями, постепенно распространилась до размеров всей Земли и ближнего Приземелья. Осуществилась мечта классиков: «счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным». К XXIV веку в Солнечной системе почти не осталось анклавов, где не используются биомеханические услуги, управляемые единым компьютерным центром. Однако бунтарский дух не умер с наступлением всеобщего благоденствия.
Максим Каммерер в сердце Островной Империи? Да, когда-то всемирно известные фантасты братья Стругацкие собирались написать роман или повесть под названием «Операция «Вирус». Но… не написали. Её создали Веров и Минаков. Как такое возможно? Точно так же, как возможно новое научно-фантастическое прочтение старой, старой сказки в мире, вывернутом наизнанку!
«…Когда говоришь о смешении направлений, немедленно возникает соблазн запрячь в одну упряжку коня и трепетную лань. То есть, разумеется, НФ и фэнтези. Одним из первых постсоветских фантастов, который пошел на такой эксперимент, был, видимо, Ник Перумов с циклом «Техномагия», состоящим из двух романов «Разрешенное волшебство» и «Враг неведом». Не вдаваясь в суть написанного, отметим, что на деле в фэнтезийных декорациях, приемах, эстетике прячется вполне научно-фантастическое объяснение, то есть, по сути, мы имеем НФ, написанное в эстетике фэнтези.
«…Сосны вокруг, серое зеркало озера, и тишина. Таня погладила бревенчатую стену и пошла узкой тропинкой, змеившейся в обход озера, дальше, за сосны. Тропинка вывела на поляну, покрытую высокой, чуть ли не в колено травой, а над поляной…Несомненно, это было чудо техники, да какой – секретной! Ни о чем подобном Таня слыхом не слыхивала. Круглый, вернее, приплюснутый снизу, несомненно – летательный, аппарат висел метрах в пяти над землей, медленно проворачиваясь вокруг оси. Таня сделала несколько шагов, не в силах сдержать любопытства, уловила исходящее от аппарата ощущение прохлады и даже… спокойствия.
Новый увлекательный фантастический боевик Ярослава Верова и Игоря Минакова продолжает цикл, начатый романом «Десант на Сатурн». Группой экстремистов захвачен космический лайнер «Вестник богов», летящий по направлению к Меркурию. Параллельно диверсанты проникают на «Объект „Ноль“, чтобы перенастроить суперкомпьютер, управляющий всей Инфосферой Земли. Человечеству будущего угрожает чудовищная катастрофа: боевые механорги, пораженные вирусом, начинают уничтожать вчерашних хозяев. Остановить бойню может только Наладчик и его немногочисленные союзники…
Далекое будущее, бескрайний мир. Главный герой осознает себя в бесконечном цикле перерождений, полностью лишенным памяти. Он воплощается в тщедушном теле с единственной целью: вернуть воспоминания и найти собственное место в жизни. Правда, для этого придется как следует разобраться в окружающей чехарде и дорасти до нужного «ранга». Хорошо, что на помощь иногда приходят внезапно просыпающиеся латентные сверхспособности… Кто-то считает парня балластом; иные, напротив — билетом наверх. Многие хотят подружиться с его «альтер эго»; другие ценят новую личность наравне с утерянной.
Это Первый мир. Здесь история не останавливается на том моменте, когда ты попадаешь в иное малознакомое измерение и идёшь, извините, в Школу… Нет, нет, нет. Это только начало! Не успел ты даже года продержаться в стенах этого прекрасного заведения, а тебя уже прокляли. Кто посмел? Да так, ничего особенного. Ну правда, просто какой-то там сильнейший некромант, что только что проснулся после многолетнего сна и, судя по всему, очень недоволен этим.
Приключения продолжаются, Тесса, Кальдер и Эш отправляются искать способ исцелить маму Тессы. Лорд-чародей Квешир из Блэкгрова, выслушав их, берет Кальдера в заложники и требует, чтобы Тесса и Эш принесли ему Грейвенвуд, волшебную деревянную табличку, хранящуюся у правящей семьи Фейрлейс, которую теперь возглавляют дядя Тессы, Мейс Элдред, и его жена, Оделия Кэтвик. Но наши герои не знают, как украдут ее. Никто еще не смог это сделать, хотя многие желают силы Грейвенвуд, которая может сделать своего владельца непобедимой.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.