Двойная ложь - [123]

Прямо под раздвижной дверью находилась сцепная муфта, но она была вне поля зрения. Тайлер увидел лишь черные кабели, тянущиеся от одного вагона к другому, — надо полагать, связь, данные, электричество и все такое прочее. Несколько секунд он переводил взгляд с одного кабеля на другой, но, насколько смог определить, с кабелями все было в порядке.

Он продвинулся еще немного вперед. Ледяной ветер обжег лицо, пальцы моментально застыли. Согнувшись вдвое, высунувшись наружу и цепляясь за поручень одной рукой, Тайлер увидел муфту полностью. Но ненадолго. Опустившись на одну ступеньку, он наконец нашел точку, с которой открывался хороший обзор. Прямо под ним с умопомрачительной скоростью мелькало железнодорожное полотно. Намертво вцепившись в ступеньку лестницы, он отклонился наружу, стараясь заглянуть под соединяющий два тамбура чулок и рассмотреть муфту как следует.

Вот тут-то Тайлер и увидел маленькую серую коробочку. Приклеенную или держащуюся на магнитной присоске. Он наклонился еще сильнее и напряг зрение, но не увидел ни мигающих огоньков, ни отсчитывающего секунды циферблата, — всего лишь невзрачная серая коробочка размером с сигаретную пачку. Но Тайлер понимал, что перед ним бомба, взрывное устройство, которое, сработав, должно расцепить вагоны.

Должно быть, Альварес установил ее, замаскировавшись под охранника. После взрыва четыре последних вагона отсоединятся и постепенно остановятся; а передние вагоны и локомотив будут, надо понимать, пущены под откос. Альварес же собирается улизнуть на параплане, используя силу тяги, создаваемой скоростью в добрые сто миль в час, и приземлится где-нибудь подальше от железной дороги. А сейчас он, наверное, затаился где-нибудь между вагонами, выжидая момент для следующего шага.

Тайлер подумал, стоит ли попробовать отсоединить коробочку и сбросить ее на рельсы, но побоялся, что она настроена на детонацию — на случай, если кто-то попытается ее нейтрализовать. Кроме того, он, к своему несчастью, понимал, что взрывное устройство предназначено для спасения людей, а не наоборот. Получается, единственное, что ему остается, — это постараться согнать всех в последние вагоны, а там — будь, что будет.

До сих пор при расследовании крушений ни разу не находилось следов взрывных устройств. Так что взрывчатка не соответствовала привычкам Альвареса. Впрочем, на товарных поездах и пассажиров нет, и этим, подумал Тайлер, наверное, и объясняется разница.

Во время затяжного поворота Тайлер висел всего лишь в нескольких футах от полотна, прижимаясь к вагону. Движение поезда показалось ему неустойчивым, как будто стабилизаторы не действовали. В какой-то момент, когда стенки вагонов сблизились, и пространство между ними стало совсем крошечным, на Тайлера накатила волна тошноты и страха; он тут же отказался от мысли забраться под вагон, чтобы проверить, не там ли прячется Альварес. При всем желании такой трюк ему не под силу.

В этот момент Тайлер краешком глаза уловил движение наверху и поднял голову. На платформе между вагонами, в щели открытой раздвижной двери, стоял Альварес. Он смотрел на Тайлера сверху вниз, и агента на мгновение парализовало. С непроницаемым лицом Альварес сдвинул створку двери, и Тайлер увидел, как она плотно соединилась со второй половинкой.

Альварес отрезал ему обратный путь в вагон.

Глава 38

Поток охваченных паникой пассажиров устремился из передних вагонов, вытекая из второго вагона-ресторана и устремляясь все дальше и дальше, пока толпа не забилась в последний вагон; волна, схлынув, все-таки откатилась немного назад, и часть пассажиров осталась в восьмом вагоне. Уильям Гоин остался у стойки бара во втором вагоне-ресторане. Обильно потеющий бармен тоже не покинул свой пост.

— Иди, — не выдержал в конце концов Гоин, прихлебывая виски.

У бармена, крупного негра лет пятидесяти по имени Фрэд Уокер, хватило хладнокровия, чтобы посмотреть в лицо боссу.

— Нам бы не мешало, мистер Гоин, сделать то, что мы должны. Вам в том числе. Я так понимаю, что ничего хорошего ждать не стоит.

В течение нескольких минут, пока продолжалась беспорядочная эвакуация, мониторы показывали обнаженную Гретхен Гоин.

— Иди, Фрэд, — повторил Гоин. — Я еще побуду здесь.

Бармен серьезно кивнул. За свою жизнь он перевидал многие сотни пьяниц. Он видел, как женщины охотятся на мужчин, как мужчины пытаются подцепить женщин, как безусые студенты, зеленея от тошноты, продолжают пить. Некоторым он помогал добрым советом, других отказывался обслуживать. С кем-то ударялся в дискуссию о мировой политике. Ему довелось быть в какой-то мере психологом, другом и консультантом для такого количества совершенно незнакомых людей, что он без смущения мог высказать в лицо человеку все, что приходило ему на ум. Но сейчас он прикусил язык. Он проработал в компании тридцать лет. Наконец, прежде чем уйти, он решился:

— Дети, мистер Гоин, всегда попадают в неприятности. — Фрэд понимал, что отчаяние Гоина никакого отношения к поезду не имеет. — И кто им поможет, кроме родителей? Вы нужны вашей девочке, сэр. Так что идемте со мной.

— Что ты знаешь!.. — поднял голову Гоин.