Дворянские усадьбы Гжатского уезда Смоленской области - [2]

 Тяжкие потери понесла дворянская усадьба после реформы 1861 года. Реформа, освободившая крестьян от зависимости, подорвала экономическую основу дворянского усадебного хозяйства, направив развитие сельского хозяйства по капиталистическим рельсам. Долгие десятилетия страна шла к этому моменту, неотвратимость такой реформы понимали многие. Правительство, наученное горьким опытом дворянских выступлений и дворцовых переворотов, больше опасалось возмущения дворян, чем крестьянских бунтов, и потому сделало все, чтобы смягчить для них ситуацию, но, тем не менее, реформа была потрясением для большей части представителей дворянского сословия.

 Однако части дворянства удалось приспособиться к новой экономической ситуации, превратив усадьбу в фермерское хозяйство, в «экономию». Большинство же дворян, пытаясь удержаться на плаву, распродавало свои земли и усадьбы новому нарождающемуся классу богатых и предприимчивых людей, «новых русских» той поры. Усадьба-экономия, дача - вот те типы комплексов, которые приходят на смену «родовым гнездам».

 Революция 1917 г. уничтожила не только институт частной собственности, но и феномен частной жизни, заменив ее на жизнь общественную. Усадьбы в лучшем случае превратились в дома отдыха, санатории, дома культуры и пансионаты, школы, больницы и иные медицинские и социальные учреждения, но значительная их часть была просто безвозвратно утрачена. Таким образом, в своем историческом развитии русская дворянская усадьба прошла путь деградации от собственно дворянской усадьбы к купеческой усадьбе на ее основе, затем к даче, затем к строениям общественного назначения. После 1990 годов большинство таких усадеб в прямом смысле оказалась беспризорными - медицинские и социальные учреждения ликвидировались, государство перестало выделять средства на их реставрацию и ремонт.

 Усадьба, которая определяла размер русской жизни, за нарушение которого мы теперь расплачиваемся, в том числе утратой нравственного и достойного бытового поведения, фактически исчезла.

 По моему убеждению, существование дворянской усадьбы в традиционном ее понимании уже в конце 19 века - в начале двадцатого века - это не больше, чем миф. В реальной жизни родового имения к тому времени не существовало — или это было разрушенное, непригодное к нормальной жизни, не дающее никакого дохода хозяйство, или капиталистическое аграрное предприятие с соответствующей идеологией, и третий вариант - дача, место для временного отдыха богатых, в основном столичных людей. Но никак не родовое гнездо, опоэтизированное поэтами и писателями, с устоявшимся и повторяющимся социальным и культурным укладом. Не буду цитировать Алексея Толстого, Ивана Бунина, того же Антона Чехова. Только напомню, о крахе дворянских усадеб написано ими в художественной форме задолго до октябрьской революции.

 Процесс разорения, а фактически исчезновения дворянских усадеб был завершен к концу 19 века и в Гжатском уезде. После 1861 года в течение 20-25 лет поместья Голицыных, Воейковых, Каменских и других перешли в руки мелкой местной буржуазии, вчерашних крепостных, и вновь приезжих энергичных людей, о прошлом которых толком ничего не было известно. Назовем среди таких братьев Шапошниковых, Самбуровых, Шульца, Синягиных, Комарова. На первых порах старинная усадебная архитектура, обширные парки, ценный внутренний интерьер усадебных домов импонировал новым хозяевам. Некоторое время они пытались сохранить приобретенное, но вскоре это уважение начало уступать коммерческим интересам, тому, ради чего приобреталась усадьба. Начиналась перестройка зданий, мебель продавалась, парки вырубались, имения дробились, часть их сдавалась в аренду другим хозяевам и т.д. Показательна судьба кармановского имения князей Голицыных. Оно неоднократно после реформы 1861 года переходило из рук в руки, пока его не приобрели сычевские купцы братья Синягины. Вскоре оно перешло по наследству вдове одного из братьев. Новая помещица вплотную занялась хозяйством, уделив основное внимание сыро- и маслоделанию, поставляла эти продукты даже за границу. В старинном парке она перестроила дом, по некоторым данным этот дом сохранился и по сей день, он представляет собой здание, по внешнему виду ничего не имеющее общего с помещичьими домами, это простой большой каменный дом без всякого намека на изящество, часть имения была передана в аренду одному из братьев Шапошниковых, тоже помещиков новой формации, для выделки кирпича. И хотя в народе Марфу Ивановну Синягину, женщину умную и энергичную, называли барыней и княгиней, а старинный парк, посаженный еще в голицынские времена, с большими розариями, тоже приписывали энергии и воле новой хозяйки, в действительности от романтических владелиц дворянских гнезд в Марфе Ивановне почти ничего не было.

 Показательна в этом отношении книга Р.С. Мицелова «За мертвыми душами», в которой он рассказывает о своих поездках в начале 20 века по помещичьим усадьбам Смоленской губернии, в том числе и Гжатского уезда. Целью экспедиции автора было спасение старинных книг, не представляющих никакого интереса для новых владельцев. Он рассказывает, как у так называемого помещика амбар был забит такими книгами. На вопрос, почему он туда их сгрузил, хозяин напрямую ответил: «Я имение покупал, а не книги, Они в придачу шли. Они, старые хозяева, и парки любили разводить. У них под парком 40 десятин, а всего земли 150 десятин. Это все образумить надо -вырубить да выкорчивать.».