Дворянские поросята - [38]

Во время войны с Германией, многие студенты выбирали одним из своих минимумов Римское Право потому, что немец профессор фон Меллер, чтобы доказать свою лояльность к России, никого не проваливал.

Конечно, такая система занятий накапливала "завал". Для окончания Университета требовалось сдать 18 предметов и студент проехавший на минимумах редко кончал университет в четыре года.

Многие из учащихся должны были искать работу, чтобы оплачивать свое содержание. Часто заработок был в репетировании отсталых, малоспособных детей богатых родителей.

Объявления требовавшие пояснения, такие как:

"Студ. юр. oп. реп. спец. физ. мат. рас. не стес.", (Студент-юрист, опытный репетитор, специальность физика, математика, расстоянием не стесняется.)

заполняли колонку "В поисках труда".

Были и такие студенты, которые получали денежную поддержку из дому. Те просто бездельничали в науке, но были заняты по горло посещениями театров, кинематографов, ледяных катков, атлетических кружков и, конечно, бильярдных, которые были очень популярны среди студентов. Хорошо известный старинный ресторан "Доминик", на Невском проспекте был сборным местом лучших столичных игроков на бильярде. Игроки послабее посещали бильярдные Крутецкого на Васильевском Острове.

Некоторые из студентов появлялись в Университете только осенью для регистрации. Так как посещение лекций не было обязательным, они уезжали домой в провинцию, наслаждаться домашней уютной жизнью до весны, когда они должны были вернуться в Университет для сдачи экзаменов. Такую жизнь могли вести только студенты холостяки. Женатых было очень мало. Те, которые были "преждевременно" женаты, во многих случаях на дочерях их квартирных хозяек, вызывали сочувствие друзей в их "жалком жребии". Их звали "погибшими душами".

Скудно оплачиваемое репетиторство или другие случайные заработки приводили к полуголодной жизни в маленькой комнатке с женой и детьми. За недостатком времени, занятия и экзамены откладывались. Откладывалась защита диссертации с года на год и в итоге "погибшая душа" превращалась в "вечного студента".

Он замерзал на долго на какой-нибудь хоть мелкой, но постоянной службе и невольно забывал об университетских делах. Однако было бы ошибочно думать, что все студенты-юристы не посещали Университет хотя бы для того, чтобы почувствовать атмосферу их "альма матер". Как раз наоборот. Многие приходили в Университет регулярно, каждое утро.

При входе в здание, с Первой линии, студента встречал высокий, одетый в ливрею, швейцар. Приложив руку к козырьку своей расшитой галуном фуражке, он басил:

- С добрым утром, Ваш-ше сс-тво! -Это приветствие очень походило на сокращенное "Ваше Сиятельство". Он встречал всех входящих с одинаковым почтением - будь это только что подъехавший на лихаче белоподкладочник в застегнутом на все пуговицы сюртуке, сын богатых родителей, который не преминет положить в руку швейцара полтинник за бодрящую, почетную встречу или же просто студент Коля или Ваня в вылинявшей тужурке и с бахромой на штанах вокруг его стоптанных каблуков...

Все они, расправив плечи и выпрямив грудь, легко взбегали по лестнице вверх и входили в самый длинный коридор в Санкт-Петербурге - коридор Императорского Университета.

Движение в коридоре продолжалось без перерыва в обоих направлениях. Студенты входили и выходили из аудиторий, которые были на одной стороне коридора. Другая была занята окнами выходящими на двор с дополнительными зданиями Университета. На широких подоконниках этих окон, студенты сидели, читали, говорили с друзьями, глядели на движущуюся перед ними лаву молодежи, большинство в студенческой форме. (Студенческая фуражка с голубым околышем покупалась сразу же после окончания среднего учебного заведения.)

Неважно если черная куртка с золотыми пуговицами и с синими петлицами довольно поношена и требует утюга. Она все-таки является паспортом, удостоверяющим носителя ее, как студента - существа, одинакового во всем мире, с тождественными, временем неизменными, характерными чертами такими как: энергичность и жизнерадостность, всем вселяющее жгучее радостное осязание бытия, честность и задор, смелость и вызов, а иногда бунт и непослушание.

Эти будущие вожди Мирового прогресса, всеми и всюду приветствуемые, находят безотказную помощь на пути к их дипломам. Штатный же костюм, если он запятнан и помят, относит носителя его к классу бродяг, пропойц или попрошаек.

Лекции по Энциклопедии Права, профессора Петражицкого, несмотря на его мировую известность, посещались мало. Предмет - сухой для молодежи. К тому же его можно выучить к экзамену по им же, профессором, опубликованной книге. Так зачем же терять время? То же относилось к Статистике бородатого, заслуженного профессора Кауфмана. Вызубренный конспект в 85 страниц проводил студента и по этому предмету. Такой же метод подготовки к экзаменам был в ходу по предметам и других профессоров: Покровского, Туган-Барановского, Ухтомского, Чистякова и других "столпов" Юридического факультета.

Зато самая большая аудитория, девятая, где читал Историю Музыки талантливый музыкант и лектор профессор Каль, была обычно заполнена. Его молодые слушатели жадно впитывали все то, что они получали от этой интересной и своеобразной лекции.