Дворец райских наслаждений - [85]

Пока она говорила, Генри успел снять с себя мокрую одежду. Улыбнувшись, он встал подле нее на колени, положив ладонь на ее грудь, нежно поцеловал девушку, скользнул ниже, проведя губами по изгибу шеи, потеребил языком сосок. Рука нырнула под одеяло, и Элен почувствовала, как его пальцы поглаживают ее бедро.

— Конечно. И шторм тоже я устроил… ради тебя одной… Но раз уж нам предстоит спать под одним одеялом, а одежда еще не просохла…

— Ты совсем как Эней. Странник в изгнании, — мечтательно произнесла она. — Одна беда — Дидону ждал трагический конец.

— Тише, — прошептал он. — Бояться нечего.

Тело девушки выгнулось и затрепетало, но не от холода, а от наслаждения и влажного жара в лоне, когда язык Генри, прочертив узенькую влажную дорожку по животу Элен, замер у бугорка Венеры. Девушка застонала, запустив пальцы в его волосы.

— Поцелуй меня, Генри. Поцелуй меня, прежде чем мы успеем пожалеть о содеянном.

Его горячие губы коснулись ее тела, и она почувствовала, как его руки скользят по ее бедрам, рукам, поглаживают груди. Их языки на мгновение соприкоснулись, и Генри тут же снова припал ртом к ее грудям. Когда девушка почувствовала легкое прикосновение его зубов, ее всю охватила истома. Его пальцы прошлись по животу, скользнули по лону, метнулись к бедрам. От этих легких касаний по телу Элен пробегала сладкая дрожь. Ей казалось, что ее завернули в мягкие шелка. Пальцы Генри прошлись по волосам между ее ног, опустились ниже, и Элен задохнулась от наслаждения, о котором прежде даже и не мечтала, а пальцы, продолжая сладкую пытку, все скользили по самым сокровенным местам, то замирая, то начиная двигаться вновь, рождая новые ноты симфонии наслаждения, которую девушка так жаждала, но и одновременно желала оборвать ее — столь изматывающей она была, желала — но не могла.

Руки Элен гладили грудь и плечи Генри. Она прижалась щекой к его щеке, прислушиваясь к его учащенному дыханию. Девушка ощутила, как под гладкой нежной кожей перекатываются мускулы. Не смея дышать, она скользнула ладонями ниже, обхватив тугую плоть.

— Как хорошо, — прошептал Генри, проводя губами по ее лбу, носу, глазам. — Любимая.

Она почувствовала прикосновение его дыхания.

— Да, — забормотала Элен. — Да, любимый, скорее, прошу тебя.

Она раздвинула ноги и направила его естество навстречу полыхающему пожару желания, зажженному его ласками. То, что они делали, казалось обоим самым что ни на есть естественным. Она ощутила внизу давление, которое сменилось ослепительной болью, заставившей ее вскрикнуть. Она услышала, как эхо пошло гулять по стенам пещеры, но вскоре крики боли сменились стонами блаженства. Она всем телом прижалась к Генри, мечтая о том, чтобы наслаждение длилось вечно.

* * *

Обнаженный Лао Чжао, сидевший на корточках у своего костра, услышал донесшиеся из глубин пещеры звуки, улыбнулся и перехватил поудобнее палку, на которой висела сушащаяся над огнем одежда.

«Крик боли, — подумал он. — Бьюсь об заклад, он лишил ее невинности. Значит, она была девственницей». Так он и думал. В таких делах Лао Чжао редко ошибался. До него вновь донеслись стоны и вздохи — рыжеволосая женщина снова закричала, но на этот раз это был крик наслаждения. Великолепно. Господин настоящий мастак. Чтобы женщина в первый раз играла в «тучку и дождик» и достигла пика наслаждения… Большая редкость. Они хорошая пара.

Он поднялся и, не одеваясь, вышел из пещеры. Подойдя к краю обрыва, он присел на корточки и посмотрел вдаль, восхищаясь открывшимся видом. Шторм кончился, и сквозь разрывы облаков кое-где уже показалось голубое небо. На западе солнце клонилось к закату, и несколько грозовых облаков — все, что осталось от бушевавшей бури, — окрасились рубиновым. В наступившей тиши погонщик наконец понял, где именно они находятся и как их угораздило заблудиться. Ему даже показалось, что вдалеке он сумел различить палаточный лагерь. Обратный путь много времени не займет. Люди, напуганные штормом, могут отправиться их искать. Доктор-крысоед жить не может без лишней суеты. Лао Чжао решил посидеть снаружи и покараулить. Если что, у него будет достаточно времени, чтобы предупредить хозяина и рыжеволосую.

У них в запасе еще час. За это время можно сыграть в «тучку и дождик» еще один раз, а то и целых два раза.

Ну и уродину выбрал себе хозяин. Костлявая, а что за волосы! На речке, когда ее сорочка стала прозрачной от воды, он сумел хорошенько ее рассмотреть. Волосы между ног были такими же рыжими, как и на голове. Забавно. Нет, она не в его вкусе. «Варварам — варварское, — философски подумал Лао Чжао. — А по мне нет ничего лучше ладной гладкокожей северяночки». Доносящиеся из пещеры звуки пробудили в нем желание. «Ничего на таком холоде не поделаешь, — подумал он, окидывая взглядом клубящийся туман, — хотя нет ничего зазорного снять напряжение рукой и, — Лао Чжао оскалился, — брызнув с вершины утеса, залить копошащихся в долине черепашьих отродий своей живительной влагой. Нет, лучше он завтра вечером, вернувшись в Шишань, заглянет в тайную комнатку за закусочной Жэнь Жэня. «Скорее всего, — решил Лао Чжао, — хозяин, как обычно, отправится во «Дворец райских наслаждений». Вряд ли сегодняшний вечер с рыжеволосой способен заставить такого человека, как Ma На Сы, изменить своим привычкам. Совершенно ясно, зачем господину рыжеволосая иноземка (хозяин сам иноземец, а кто не тоскует по домашней кухне). Впрочем, Ma На Сы ходит во «Дворец райских наслаждений» уже целый месяц и наверняка уже вкусил ласк человеческих женщин, так что, возможно, со временем он предпочтет питаться мясцом послаще. Хотя кто их, иноземных дьяволов, разберет, пусть даже если речь идет о Ma На Сы, который хоть немного похож на человека. Иноземцы такие забавные. Никогда не можешь поручиться, что они сделают в следующий момент.