Дворец райских наслаждений - [200]
XVII
>Императорские войска ведут себя бесчеловечно. Они не разбираются в тайнах волшебства. Учитель Чжан велит нам набраться терпения. Мы победим
Отряд майора Линя прибыл в миссию вскоре после того, как часы пробили десять. На этот раз арбузов с собой майор не привез. Дверь открыл Фишер в ночной рубашке. В руке инженер сжимал заварной чайник.
— Пора, — коротко сказал Линь.
Увидев мрачных солдат, угрожающе столпившихся за спиной майора, и две крытые телеги, ожидавшие у ворот, герр Фишер захлопал глазами. Он все понял.
— Ja. Буду информировать других, — сказал он.
Вслед за ним проследовали солдаты, державшие наперевес винтовки с примкнутыми штыками. Никто не стал подымать шума. Милуорды собрались первыми. Детишки гуськом, словно школьники на прогулке, проследовали за матерью к воротам. Сзади торжественно вышагивал Септимус, прижав к груди молитвенник. Другой рукой он подталкивал вперед Бартона Филдинга, крепко стиснув локоть перетрусившего священника. Проведя полчаса в платяном шкафу, а остаток ночи в молитвах, на которых настоял Септимус, представитель американского попечительского совета по делам христианских миссий в Китае, слегка ошарашенный новыми впечатлениями, вел себя куда как скромнее. Вслед за ними в сутане и апостольнике[41] вышла Катерина, державшая в руках четки. Фредерик Боуэрс надел форму железнодорожника. Вместе с облачившимся во фрак Фишером он помог спуститься Тому по ступенькам.
После того как им пришлось пробежать бегом через строй боксеров, приговоренные были только рады, когда наконец оказались под защитой повозок. Как и ожидалось, толпа вопила, улюлюкала, швырялась дрянью. Сестра Катерина сидела у самого края, прижавшись к откидному борту повозки, и ясно видела кривляющихся, толкающихся людей, глаза которых были полны злобы и ненависти, людей, желавших кинуть взгляд на осужденных на смерть врагов. Взгляд выхватил из толпы одного человека, который, в отличие от остальных, улыбался. С изумлением монахиня узнала в нем Чжана Эрхао, управляющего хозяйством Аиртона, который неоднократно помогал ей с рутинной работой по госпиталю. Глаза Катерины и Чжана встретились, и он плюнул в нее. Желтая харкота попала Катерине на сутану. Повозка качнулась и двинулась вперед.
Когда телеги выехали на открытое пространство, осужденные с облегчением вздохнули.
День был чудесен. По ясному синему небу плыли громады белых облаков. На легком ветру шумела листва вязов. Среди ветвей летали сороки и клушицы. В других обстоятельствах в подобный день приговоренные отправились бы на прогулку с Дженни и Джорджем, причем, возможно, в точно такой же телеге. Сестра Катерина вдруг вспомнила о Елене и заплакала.
— Перестань, милая, — она почувствовала, как к ней на плечо опустилась тяжелая ладонь, и, оглянувшись, увидела раскрасневшегося улыбающегося Тома. — Вот, возьми меня за руку.
Из телеги, где ехали Милуорды, донеслись приглушенные звуки гимна. Можно было даже различить некоторые слова. Сильный голос Септимуса перекрывал стук колес. Отцу тоненько вторили дети.
— Погодите, я слов не знаю, — сказал Том. — Но мы можем спеть и получше, чем янки. Правильно я говорю? А ну-ка, Боуэрс, сейчас мы покажем, как поют у нас в Англии. Давай, Катерина, у тебя славный голосок. Пойте погромче, а то у меня голосина как сирена. Договорились? Вот и славно, я начну, — и, набрав в грудь побольше воздуха, он запел:
Давайте, подтягивайте!
— И вы, мистер Кабот, еще сравниваете свой голос с сиреной? По мне так больше похоже на лягушачье кваканье. Дайте-ка я лучше покажу, как поют у нас в долинах. После пары-другой пинт пива. День чудесен, и, прежде чем он закончится, мы успеем вдоволь помолиться. Вот, лучше послушайте песню, которой меня научила мать. Песня старинная, так что вам, чужакам, она поначалу покажется странной. Но вы не обращайте внимания, просто знайте да подтягивайте, — прочистив горло, машинист запел «Илкли-мур».
Том с удовольствием подхватил:
Герр Фишер поймал себя на том, что не в силах сдержать смех.
— Ох уж вы англичане, англичане. Что за неуместное поведение? И так всегда… — промолвил он и стал подтягивать за остальными:
Никто не обратил внимания на то, что грубый басовитый голос инженера отнюдь не добавил песне очарования. Герр Фишер пел вместе со всеми и улыбался.
— Отлично, мистер Фишер, отлично. Мы еще сделаем из вас англичанина, — похвалил Боуэрс. — А теперь третий куплет. Сестра, вы к нам не присоединитесь?
Катерина сперва запела тихо и неуверенно, но потом ее голос окреп, и вскоре они уже все распевали бессмысленный припев и весело смеялись, когда один куплет сменял другой. Покончив с «Илкли-мур», Боуэрс запел «Кто знает Джона Пиля?», потом Том исполнил «Песню итонских лодочников», затем Герр Фишер припомнил застольную студенческую песню, которую в молодости распевал с друзьями в Гейдельберге, а сестра Катерина спела «Фуникули-Фуникула». А потом они по общему согласию снова вместе громко запели «Илкли-мур».
Андалусия, 1938 год. Гражданская война в Испании подходит к концу. Горстка коммунистов-сталинистов, загнанная противником — испанскими фашистами — в маленький городок, захватывает заложников и запирает их в прекрасном старинном соборе. Коммунисты планируют взорвать храм, уничтожив как можно больше врагов. Кажется, у оказавшихся в заключении людей нет ни малейшего шанса выжить, но одному из них, бывшему министру и знатоку Средневековья профессору Пинсону, попадает в руки рукопись еврея-алхимика, хранившаяся в укрытой под собором мечети XI века.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.
«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.