Дворец райских наслаждений - [169]

Купцы молчали. Цзинь Шаньгуй пожал плечами. Аиртон почувствовал, как Нелли до него дотронулась.

— Успокойся, Эдуард, — прошептала она. — Эти добрые люди ни в чем не виноваты.

На красивом лице Лу Цзиньцая мелькнула грустная улыбка.

— Мы с Шаньгуем этого боялись, — промолвил он. — Кто знает, отчего мир должен порой погружаться в безумие. Судьба отмеряет подобные испытания каждому поколению. Теперь нам надо готовится. Наступают тяжелые времена. Очень тяжелые. Это лишь начало, дайфу. Надо благодарить Небо, что наш добрый друг Дэ Фалан почти не мучился. Вряд ли он успел что-нибудь почувствовать. Он разве что удивился, — Лу расплылся в доброй улыбке. — Честно говоря, он был немного пьян. Я верю, что боги были к нему милосердны. Они всегда являют милость великим и, вместе с тем, простым людям, потому что любят их. Кто знает, быть может, в будущем нас ждет куда как более страшный конец, и, возможно, мы еще позавидуем Дэ Фалану, принявшему столь быструю смерть. Я говорю с вами от чистого сердца, дайфу.

Аиртон прочистил горло. Он чувствовал, как у него горят щеки. При мысли о Френке, в одиночестве умиравшем на песке, на глаза наворачивались слезы.

— После того, что вы сказали… Мне очень тяжело, — сказал он. — Однако думаю, что несчастному Дэламеру повезло с друзьями.

— Возможно, настанет день, когда нам придется за это ответить, — тихо отозвался Лу. — Наступили безумные времена.

— Но вы же китайцы, — возразил Аиртон. — Я полагал, что зверств боксеров следует опасаться только иноземцам.

— Дайфу, мы в Китае. Самые страшные зверства здесь уготованы для своих. Так уж мы поступаем. И всегда поступали.

— В таком случае, явившись сюда, вы совершили мужественный поступок, — промолвил Аиртон, когда ему наконец удалось взять себя в руки.

— Дэ Фалан был нашим другом, — просто ответил Цзинь Шаньгуй. Он закончил протирать очки, но стоило ему нацепить их на нос, как они сразу же снова запотели.

Чтобы купцы смогли добраться до Шишаня, доктор приказал седлать двух пони, принадлежавших детям. Лу Цзиньцай поблагодарил доктора за заботу, пообещав при первой же возможности вернуть лошадей. Прежде чем уехать, воспользовавшись черным ходом, чтобы избежать еще одной встречи с зеваками, часть которых по-прежнему толпилась у ворот, Лу Цзиньцай сказал доктору, чтобы тот никому не доверял. Даже слугам.

— Дурные времена, — промолвил купец. — Бремя ляжет на каждого.

Казалось, они прощались навсегда.

Не без трепета Аиртон и Нелли прошли в первый двор, где на ручной тележке лежало тело Френка. Над пропитанной кровью мешковиной жужжали мухи, которых A-ли тщетно пытался отогнать. Прошло несколько минут, прежде чем Аиртон решил, что же ему делать.

Перво-наперво он заставил отогнать от себя мысли о том, как расскажет о трагедии Элен, лежавшей без сил, и Тому, который едва начал оправляться от ран. Для начала надо омыть тело Френка, хоть как-то скрыть раны и обрядить его к похоронам. Что ж, этим займется Катерина. И у нее и у него есть в том богатый опыт — когда свирепствовала чума, они подготовили к погребению немало тел. Аиртон переживал о монахине. От сестры Елены не было вестей уже несколько дней, а теперь еще это убийство. Удивительно, если Катерина не станет думать о том, что с ее подругой, чье длительное отсутствие не могло не вызывать беспокойства, случилось самое худшее. Впрочем, со всем этим ему еще предстоит разобраться. В свое время. Аиртон утешил себя мыслью о том, что теперь может обратиться за помощью к Бартону Филдингу, который приехал сегодня рано утром. Сейчас он был в доме с детьми — отдыхал после тяжелой поездки. На Филдинга можно положиться, он — человек действия, привыкший на Диком Западе к невзгодам и лишениям. Вечером с ним надо будет обсудить, как обратиться к мандарину за помощью. Его можно попросить о помощи, если придется охранять миссию или же перевезти женщин и детей в Тяньцзинь… Впрочем, об этом позже. Сперва — Френк Дэламер. Бедный, бедный пьяница Френк. Вот ты наконец и хватил лишку. Аиртон был зол на себя за то, что смел даже помыслить такую шутку, однако, к стыду своему, ничего не мог с собой поделать. Убийство Френка подорвало веру доктора в то, что ни ему, ни его родным и близким ничего не угрожает. Кроме этого, теперь Лу Цзиньцай изрекал жуткие пророчества о пришествии боксеров, намекая на то, что мандарин теряет власть над городом, подтверждая страхи и опасения Аиртона, появившиеся после вызова в суд. От сестры Елены не было ни весточки, раненый Том лежал в госпитале, а Элен лежала в полубреду от наркотического голодания. Все это в совокупности напоминало доктору дурной сон.

Прежде чем он успел снять мешковину, в которую было завернуто тело Френка, в ворота миссии раздался громкий стук. Оставив Катерину возле тела, доктор бросился по коридору, залитому светом заходящего солнца. Его опередили Нелли и Бартон Филдинг. A-ли и Чжан Эрхао стояли у засовов. Было видно, что им страшно отпирать.

— Именем ямэна откройте, — крикнули снаружи и снова с грохотом забарабанили по воротам.

— Как думаете, что нам делать? — спросил доктор Филдинга.

— Если требуют открыть именем