Дворец грез - [49]
Я неуклюже поклонилась и пошла в оцепенении, будто он подмешал в мое пиво мак.
Цифры Кахи не выходили у меня из головы. Я через силу занималась делами, что оставались еще на этот день согласно строгому расписанию: прогуливалась с Дисенк, обедала в своей комнате но всем правилам этикета, что быстро вошло в привычку, занималась музыкой с лютнисткой Гуи, которая постоянно раздражалась из-за того, что я левша. Я пыталась сказать себе, что Каха может ошибаться, что его видение ситуации с благим богом и жрецами — всего лишь мнение одного человека, но печаль моя росла, сердце будто обволакивал серый туман, отдаваясь жгучей болью в животе и воспламеняя мозг.
Я глубоко горевала о наивности своих родителей, о доверчивом неведении селян, которые верили во всемогущество фараона и верили: что бы ни случилось плохого, Могучий Бык[50] все уладит. Разве могло быть так, что его божественное происхождение оказалось неправдой, что он обычный слабый человек, нет, даже слабее других? Я страшилась этой мысли как огня. Меня учили, что священный урей,[51] вздыбленная кобра на двойной короне,[52] может плюнуть ядом в любого, кто попытается причинить вред царю. Почему же Уаджет,[53] владычица заклинании, защитница царей, не заплевала этих продажных жрецов своим праведным ядом? Или Амон лишил ее могущества и сделал беспомощной?
Той ночью я лежала на своей кушетке не в силах уснуть. Мирные тени покоились на стенах моей комнаты. Простыни были прохладными и мягкими. В неподвижном воздухе не слышалось ни звука. Гармония темноты и покоя была полной. Я начала плакать, слезы тихо текли по моему виску на подушку. Я не знала, почему плачу, но мое ка знало. По рассыпавшимся иллюзиям, по разрушенной нежно любимой действительности, чьи цвета и очертания были близки и дороги мне от рождения. Эта действительность была обманом. Или нет? Ведь в прошлом Египта это не было обманом. Наверняка возможно как-то восстановить правду Маат, восстановить могущество и божественность фараона, восстановить праведное поклонение… Я зажала рот обеими руками, слезы потекли быстрее. Милые фантазии моего детства было невозможно восстановить. Они погибли, рассыпались в прах и были унесены прочь сильным ветром слов Кахи. У меня ничего не осталось.
Выплеск эмоций не принес облегчения. Постепенно слезы перестали литься. Я вытерла лицо покрывалом, думая со злостью, как бы переживала Дисенк, если бы узнала, что я стерла ее волшебные мази, которые она так старательно накладывала мне на лицо каждый вечер, и попыталась успокоиться, но не смогла. Мои глаза горели. Тело было напряжено. В конце концов я встала и, завернувшись в полотняный халат поверх ночной сорочки, вышла на галерею.
Дисенк тут же проснулась, потому что, когда я переступала через нее, мой халат коснулся ее лица. Она села.
— Что-то случилось, Ту? — прошептала она без следов дремоты в голосе. — Ты заболела? — Она была прекрасной охранницей.
— Нет! — прошипела я в ответ. — Я не могу уснуть и решила немного побродить возле дома.
— Я пойду с тобой. — Она нащупала на полу свой халат, но я схватила ее за руку:
— Нет! Пожалуйста, Дисенк! Только один раз позволь мне побыть одной. Обещаю, я не буду выходить.
Она начала отрицательно мотать головой еще до того, как я закончила говорить.
— Это запрещено, — сказала она твердо, с тревогой в голосе. — Меня накажут. Возвращайся в постель, и я принесу тебе успокоительное питье.
У меня было чувство, что я пыталась прорваться сквозь папирусовые заросли. Мягкие листы гнулись и поддавались, готовые уступить, но жесткие стебли тут же возвращали их обратно, как только я отпускала руку. Мне хотелось встряхнуть ее. Вместо ответа я повернулась и зашагала прочь по галерее. Она слабо запротестовала, и затем я услышала за спиной ее легкий топоток.
Лестница вела в темноту. Я рассеянно спустилась по ней, прошла мимо пустого стола главного управляющего и оказалась на галерее, которая сворачивала под прямым углом и вела в гостиную. В конце галереи на полированном полу дрожали слабые желтоватые отблески света. Он еще работал в своем кабинете. Не потрудившись сообщить Дисенк о своих намерениях, я подошла к двери и постучала. Она тихо вскрикнула за моей спиной, но было слишком поздно. Дверь открылась.
— Прости меня, Харшира, но мне надо поговорить с тобой, — быстро, чтобы опередить Дисенк, сказала я.
Он выглядел очень усталым. Лицо осунулось, выбритый череп блестел от пота. На нем была только измятая юбка и сандалии. Но если я надеялась застигнуть его врасплох, то я ошиблась. Его взгляд стал колючим, он скользнул по Дисенк, потом вернулся ко мне. Одной рукой он властно указал служанке на пол. Другой сделал мне знак войти. Я подчинилась, и дверь закрылась за мной.
Неудивительно, что свет из его кабинета не проникал ко мне наверх, потому что на моем окне была плетеная занавеска, а в кабинете горела единственная алебастровая лампа, освещавшая только письменный стол. Остальное было в глубокой тени. Харшира рухнул в свое кресло, показав тем самым, что я могу тоже сесть. Я села. Мы сидели друг напротив друга у стола. В его чертах, слабо освещенных снизу и сбоку, было что-то демоническое, темные глаза, глубоко посаженные, казалось, запали еще глубже, из-за того что под ними образовались впадины; громадные щеки не были больше гладкими, пляшущий свет крошечного огонька превратил их в кошмарный пейзаж из постоянно меняющих очертания холмов и долин. Полагаю, я выглядела не лучше. Он некоторое время рассматривал меня, потом вздохнул и, налив вина из кувшина, что был у него под рукой, подвинул бокал ко мне через стол.
Новый роман известной писательницы Паулины Гейдж «Дворец наслаждений» — это история о красавице Ту (героине книги «Дворец грез»), в прошлом любимой наложницы фараона Рамзеса Третьего. Волею судьбы оказавшаяся в самом центре дворцовых интриг, косвенно принявшая участие в заговоре против фараона, Ту была сослана в отдаленное селение, где когда-то родилась. Именно здесь она пишет трагическую историю своей жизни. А на ее долю выпало немало испытаний, и самое страшное — это разлука с единственным сыном, плодом страсти прекрасной Ту и могущественного фараона.
«Проклятие любви» – новый роман Паулины Гейдж, известной читателям своими великолепными египетскими романами «Искушение богини», «Искушение фараона», «Дворец наслаждений», «Дворец грез».Эхнатон… Властный, благочестивый, порочный. Выросший в душной атмосфере дворцового гарема, ставший супругом прекрасной, но коварной сестры Нефертити, молодой фараон, чья судьба была предначертана свыше, вскоре воспылал страстной любовью к небесам. Любовь к богу солнца Ра поглотила ею без остатка и заставила забыть земные заботы.
Роман Паулины Гейдж «Искушение фараона» – это по-настоящему захватывающая, загадочная история, полная приключений, страсти и мистики.Царевич Хаэмуас, сын Рамзеса Второго, богат, влиятелен и почитаем во всем Египте как талантливый врачеватель и благородный человек. Но его душу давно терзает тайное желание – заполучить легендарный Свиток Тота, который, как считается, наделяет своего владельца способностью возвращать к жизни усопших и понимать язык зверей и птиц. Наконец судьба улыбнулась молодому царевичу, и в нераспечатанной гробнице он нашел заветный манускрипт.
Роман Паулины Гейдж «Искушение богини» поражает яркостью красок, восточной роскошью и изысканной утонченностью. Перед нами предстает образ легендарной царицы Хатшепсут, в юном возрасте ставшей единовластной правительницей Египта. Именно ей, этой красивой, умной, сильной женщине, подчинился мир могущественных фараонов. На берегах полноводного Нила, в тени величественных дворцов вспыхнул божественный огонь страсти гордой царицы к талантливому архитектору. Это боги ниспослали новое испытание царице… Но даже им неведома великая сила любви.Смесь страсти и нежности, великолепия и могущества погружает пас в таинственный мир интриг эпохи Нового царства.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Роман «Общага-на-Крови» Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как «Золото бунта», «Сердце Пармы», «Географ глобус пропил», публикуется впервые. История одной студенческой общаги, на много лет ставшей домом для персонажей этого миниатюрного эпоса, — подлинная жемчужина современной молодежной прозы. Главный герой романа — студент по прозвищу Отличник, его друзья и враги населяют микрокосм студенческой общаги. Здесь, как в сердце мироздания, происходит все то, из чего состоит человеческая жизнь: обитатели общаги пьют вино и пишут стихи, дерутся и играют на гитаре, враждуют с комендантшей Ольгой Ботовой и ее полууголовным мужем Ринатом, ненавидят и любят друг друга со всем максимализмом юности, так отчаянно, словно остальной Вселенной для них не существует…Страсть и предательство, слезы и кровь — все это крепко-накрепко связало героев А.
Мария Семенова – автор знаменитого романа «Волкодав», основоположник жанра «русское фэнтези» – всегда пишет о сильных людях. В морском абордажном бою и на стенах пылающего города, в снежных горах и черной непроходимой чаще, в темнице и небесном чертоге ее герои до конца стоят за правду, идут на смерть, защищая друзей, и побеждают зло силой добра.Викингам, чьи корабли идут по Лебединой Дороге, нечего терять, они оставили прошлое позади, их не пугают великие опасности и кровавые битвы, ибо павшие в сражениях воссядут в Вальгалле, Чертоге Одина, а выжившие покроют себя славой.