Двенадцать тонн бриллиантов - [16]

Когда стена кончилась, девушка в нерешительности остановилась, потом, заметив бакалейную лавочку, направилась к ней.

— Вы не скажете, где здесь улица Акаций?

— Первая направо, если пойдете в ту сторону. — Бакалейщица выглядела озадаченной. — И пяти минут не прошло, а меня уже опять спрашивают, как пройти на улицу Акаций…

— Спасибо, мадам.

Иоланда не стала задерживаться. Кто же это уже спрашивал про улицу Акаций?

Улочка, по которой она шла, становилась все более узкой. Проезжая часть была в отвратительном состоянии. Народу никого. Было свежо и пасмурно. Чувствовалось, что скоро пойдет дождь. В садах шелестела листва.

Домики попадались все реже. Мелькали пустыри и амбары. Потом ржавая, косо висящая на столбе справа табличка возвестила: улица Акаций.

Это был скорее переулок, чем улица, и казался он в этот хмурый день довольно грустным. Дома встречались редко, больше было пустырей.

Номера на домах едва можно было различить. Цифру «4» она обнаружила на овальной эмалевой потрескавшейся табличке, сбоку от деревянной калитки, чуть утопленной в живой изгороди из жасмина.

Заросли жасмина окружали и маленький кирпичный домик, и довольно большой запущенный сад, где бледные гроздья сирени мелькали в черных переплетениях ветвей.

Иоланда замерла перед калиткой, ища глазами щеколду.

Кто-то бесшумно возник за ее спиной и дотронулся до плеча.

— Вы, значит, здесь, мадемуазель Ламбер? — радостно спросил молодой голос.

— И вы, мсье Брюнуа, значит, здесь? — ответила, улыбнувшись, Иоланда.

— Да, — сказал молодой человек. — Я ведь в этом деде лицо заинтересованное. Это мою рукопись украли…

— И что вы намерены предпринять?

— Не знаю. Наверно, как и вы, навести справки…

Он помолчал. Вид у него был очень озабоченный.

— Это вам издательство «Бабилас» предложило сюда съездить?

— Хм… Не совсем так. Мсье Бабилас рассчитывает все объяснить полиции… Я, знаете ли, в издательстве «Бабилас» мало что значу. Я там практику прохожу…

Кристоф Брюнуа покачал головой:

— Да, да, я понимаю. Вы связаны с наборщиками, с брошюровщиками.

— Ну да.

— Мою рукопись запустить в производство, к сожалению, вам не грозит…

— Не надо отчаиваться. Мы ее найдем. К тому же у вас, вероятно, есть копия? Всегда нужно иметь второй экземпляр того, что пишешь… Или ксерокопию.

— К несчастью, у меня ее нет. Есть черновик, а второго экземпляра нет. Терпеть не могу подкладывать копирку… Я не профессиональная машинистка. Так, любитель…

— Кажется, ваша книга интересная…

— Мсье де Солис имел намерение ее издать с некоторыми поправками.

— Я рада за вас.

Кристоф Брюнуа подошел к калитке.

— Ну что, войдем? Я не вижу звонка…

— Вот там, справа от вас, проволочка.

Молодой человек дернул за проволоку.

Грустно задребезжал звонок.

— Я звонила сюда по телефону, — прошептала девушка. — Мне ответила какая-то женщина. Я думаю, что дом этот принадлежит ей. Учитель Кентен был ее жильцом…

Кристоф позвонил опять.

В глубине сада, за стеклянной дверью мелькнуло лицо старушки в ореоле седых волос.

— Минуточку, — прокричала она. — Я сейчас.

Потом дверь отворилась, и старая женщина засеменила по аллее, ведущей к калитке.

— Кто вам нужен?

Чувствовалось, что хоть она их и побаивается, но ее разбирает любопытство. Заходят к ней, похоже, не часто, да и поболтать редко случай выпадет.

Она подошла к калитке и стала разглядывать посетителей. Их молодость и миловидность, должно быть, внушили ей доверие.

— Что вам угодно? — спросила она.

Иоланда кашлянула.

— Нам надо кое-что разузнать, — сказала она. — Про мсье Кентена… Я знаю, что он, к несчастью, умер… Вы мне это сказали по телефону.

— Так это вы мне звонили?

— Да, мадам. Я работаю в издательстве «Бабилас»…

— А, да, да, помню, помню… Он мне говорил об этом издательстве. Я даже название вспоминаю… Это по поводу книги мсье Кентена?

— Да, мадам. Мы как раз собирались ему написать…

— Бедный он, бедный, — прошептала женщина, — так и не увидит свою книгу напечатанной…

— А родственники у него есть? Или наследники?

— Дальний родственник, он живет в Байонне… Десятая вода на киселе… Они даже знакомы не были.

— Мсье Кентен жил один? — спросил Кристоф.

— Да, он жил здесь совсем один. Работал, ставил опыты…

— Какого характера опыты?

— Не знаю… Физические и химические…

— Нам понадобится имя, фамилия и адрес этого наследника, — сказала Иоланда. — Издательству «Бабилас» придется иметь дело с ним…

— Это очень просто, имя и адрес я вам дам. Входите же…

Женщина потянула калитку на себя, и они пошли за ней по аллее.

— Не обращайте внимания на сад… Он совсем запущен. Когда-то мой бедный муж им занимался. Но я живу уже много лет одна, а с моим ревматизмом лопату в руки не возьмешь… Когда мсье Кентен вышел на пенсию, он первые годы немного возился в саду… А потом бросил. — Женщина вздохнула: — Бедный мсье Кентен! Так быстро его не стало! Рак… Он знал, что у него, но, вероятно, не думал, что уйдет так скоро…

Они подошли к кирпичному домику. Крыльцо, украшенное по обе стороны лестницы в четыре ступеньки двумя цементными шарами, вело на маленькую веранду, застекленную матовыми стеклышками.

Войдя в коридор, они сразу же увидели начинающуюся здесь деревянную лестницу, натертую до блеска.