— Почему ты так часто повторяешь "лорд Сакар"? — неожиданно усмехнулся тот, и снова оставил где-то в тени злость и растерянность, и снова говорил мягко, мелодично. — И почему в твоих устах это звучит как оскорбление?
— Не люблю лордов, — пожал плечами Алекс.
— С Императором тоже так разговариваешь? — спросил Сакар.
Алекс обошел костер, присел напротив лорда и тихо ответил:
— Император — это иная величина, Сакар, — и на этот раз обошелся без "лорда", и тоже попытался говорить мягко, насколько, конечно, умел. — Тебе нет смысла сравнивать себя с ним.
Теперь ему стало казаться, что Сакар позвал его с целью хоть как-то сравняться с Императором: ведь и тот зовет Алекса, когда дело плохо. Голод или жажда в том взгляде — а в любом случае попрёт лордёнок на Империю. Предупредить старика, что ли?
— Понял? — спросил Алекс, потому что то ли тени от костра сыграли шутку, то ли по лицу Сакара вновь скользнула едва заметная усмешка.
— А ты? — неожиданно спросил Сакар.
— Что "я"? — не понял Алекс.
— Ты — какая величина? — объяснил Сакар.
— О-о... — протянул Алекс. И вдруг понял, что сейчас всё расскажет. Что и так рассказал слишком много. И что Сакар его не только слушает, но и изучает. Всматривается в глаза, в движения... И что нафиг ему не нужны никакие советы.
“То ли мне на таких везет, — подумал Алекс, — то ли в этом мире все стали развиваться подозрительно быстро”.
— Прекратите эволюционировать, — серьезно потребовал он и ткнул Сакара пальцем в грудь, ощутив под тканью сталь.
Что он там думал о пластинах под одеждой?
А Сакар, вместо того, чтоб удивиться такому внезапному повороту, усмехнулся чуть заметнее.
И Алекс так и не понял: это он пластиной своей гордится или догадался, что его раскусили.
Как можно было этого не заметить с самого начала? Сакар раскручивал его на разговор, примеряя разные маски, искал, какая из них пробьет брешь в обороне. И нашел — надавил на жалость. Ему не нужны были советы, его не нужно было учить — он и так прекрасно знал, что и как собирается делать, змееныш этакий.
Ему интересен имидж, манера поведения, взгляд. Пытается понять, как себя вести, чтобы стать героем в глазах публики: нашел героя — и давай его изучать.
Чтоб опробовать новую маску.
— Знаешь, лорд Сакар, — сказал Алекс и поднялся. — Думаю, тебе пора. Там Рамор, небось, уже всех на уши поставил, панику развел...
— На уши? — переспросил Сакар, а Алекс отмахнулся, мол, не запоминай.
И вообще иди отсюда.
Рок, зачуяв настрой хозяина, подошел ближе, зарычал Сакару в спину низко, утробно.
Тот, обернувшись через плечо, окатил коня взглядом, исполненным царственного презрения, но тоже поднялся. Криво и угловато.
— Игрушки, — бросил ему Алекс, кивнув на оставленную на земле доску.
— Ты же сказал: не помогут, — мягко ответил Сакар.
И осторожно обойдя Рока, двинулся прочь с поляны.
— Чтоб тебя конь покусал, — пробормотал сквозь зубы Алекс, наткнулся на вопросительный взгляд Рока и тоже отмахнулся: не надо, это так, вырвалось.
Пнул доску — несколько фигурок скатилось на землю.
“Ты — какая величина?” — спросил у себя, глядя на них.
Да кто его знает, какая он величина. И какого черта вообще здесь делает.
И зачем пытается помочь лордёнку, который потом как победит тут всех, как станет страшным и ужасным, и уже его нужно будет побеждать... Впрочем, не до лампочки ли ему все эти разборки? Глубоко до лампочки. Всегда были, всегда будут.
"Так чего постоянно лезешь?" — в очередной раз спросил у себя.
С другой стороны, а куда ему лезть? Домой-то он не вернется. Мало того, что домой пути нет, как бы старательно он ни искал. Важно другое: он уже привык быть один. И выживать именно так, как рассказал Сакару. Такому человеку дома не место.
Как можно было так долго этого не понимать? Так долго держаться на стадии отрицания?
Вспомнил небо другое, глубокое, второе в его жизни небо, потому что первого не помнил вовсе. Там звёзды висели не на поверхности, их было так много, что плоского небосвода не хватало. Не рассыпанные на темном полотне стекляшки — алмазы. Да и полотна-то не было, а была бесконечность, мягкая, глубокая, не черная — темно-синяя бесконечность, насыщенная так, что, казалось, вот-вот лопнет, и звёзды с хрустальным звоном разлетятся в разные стороны, и некоторые даже упадут на землю, самые драгоценные камни.
Когда это было?
Пять, десять лет назад?
Сколько лет ему сейчас?
Он закрыл глаза и уже сквозь сон слышал, как Рок, возмущенно фыркая, затаптывает догорающий костер.
Алекс спал без снов. Оставалось справиться еще с воспоминаниями.
