Двенадцать шагов фанданго - [64]

— На радиостанции «У Альберто» мы знаем, когда наступает самое подходящее время для бизнеса, — сказал он с улыбкой.

Я последовал за ним в бар. Он поставил коробку на стул и прислонился к стойке, находящейся рядом. Я щурился от недостатка света и изучал этикетки бутылок, стоящих за оцинкованным верхом стойки бара. Выпивка никогда не бывает слишком ранней, но Альберто напевал по-немецки песенку о маленькой белой корове, щиплющей сочную зеленую траву.

— …А мы благодарим ее за сыр, — вытягивал он ликующим тоном, пока не был остановлен резким звуком отдернутой занавески.

— Кофе? — спросил хозяин бара, пожимая руку Альберто и глядя на меня с откровенным любопытством.

Альберто повернулся и последовал его примеру.

— Кофе? — повторил он, как эхо.

— Да, замечательно, — ответил я, — и к нему анисовую водку, если можно.

Альберто пожал плечами. Я знал, что он был искренним трезвенником.

— С ним все в порядке, — успокоил он хозяина бара. — Его избили скалолазы.

Хозяин бара покачал головой и проворчал:

— Канальи!

Альберто снова перевел на меня взгляд, подмигнул, словно знал правду.

— Проходи и садись, — предложил он, однако я не хотел мешать его беседе с хозяином.

— Так и сделаю, — заверил я его, — только схожу и вымою руки.

Жена хозяина, ядреная сеньора в лиловом костюме из тонкой синтетической ткани, не повернула головы, когда я прошел мимо веревки для белья, на которой она развешивала такие же костюмы для просушки. Я поспешил пересечь двор под прохладной тенью лимонных деревьев и закрыться за алюминиевой дверью туалета, чтобы обдумать ситуацию.

Я зарывался лицом в руки, потягивался, тряс головой и скребся, стараясь не обращать внимания на тревожное чириканье воробьев и слабое подергивание погибающей мухи, попавшей в смертельную ловушку паука. Мне нужно было собраться с мыслями, проанализировать все обстоятельства, продумать будущие действия, составить план, но думалось только об анисовой водке и сигаретах. Я толкнул дверь и занял место в баре. В доме у Кровавой Мэри будет достаточно времени для размышлений.

Хозяин бара занимался загрузкой своего устройства для сигарет контрабандным товаром Альберто, а сам контрабандист рассматривал начинку магнитофона, в то время как за ним с восхищением следил мальчишка.

— Он — гений, — сказал я с улыбкой ребенку, — как Макгайвер.

Мальчик вежливо улыбнулся, но улыбка исчезла, когда он пробежал взглядом по моему лицу. Мальчишка покраснел и отвернулся.

— Понимаешь, — продолжал я невозмутимо, — Макгайвер, канадец, мастер по телевизорам, может исправить все.

— Ты сможешь, Альберто? — спросил мальчишка. — Сможешь все исправить?

Альберто опустил каркас магнитофона в одну ручонку малыша, а крышку — в другую.

— Нет, это не смогу, — пробормотал он. — Это совсем вышло из строя. — В обращении Альберто не делал различия между детьми и взрослыми.

Хозяин бара отвлекся от сигарет.

— Ты его мне продал, — сказал он. — Говорил, что изделие высшего качества.

Альберто почесал голову.

— Был такого качества. Какие пленки вы на нем крутили?

Хозяин бросил взгляд на сына.

— Какие кассеты ты крутишь?

Малыш взглянул на меня. Я пожал плечами.

— «Луби и Белла», — пролепетал он, — и «Первое свидание».

— Эх, — вздохнул Альберто, — дрянная музыка. Дешевые кассеты. Понимаешь?

— «Первое свидание» не дешевая кассета, — возразил хозяин бара. — Она стоит почти три тысячи. Месяц назад ее играли повсюду.

Альберто покачал головой.

— Их популярность не имеет значения. Не улучшает качества.

— Он прав, понимаете, — вмешался я. — Кассета может стоить дорого, но качество музыки все равно никуда не годится. Может испортить магнитофон, такой как этот.

— То же с видеомагнитофонами, — заметил Альберто. — Люди полагают, что могут прокрутить любой старый фильм и что это может продолжаться годами, но так не бывает. — Он пересек бар и отхлебнул из своей чашки кофе. — Почему, вы думаете, американцы продолжают выпускать дрянные фильмы?

Я выпил залпом анисовую водку и постучал по стойке бара, чтобы мне налили еще.

Хозяин бара двинулся как робот.

— Почему?

Альберто усмехнулся и уставился в пол, на его тонких губах застыла выжидающая улыбка.

— О'кей, тогда я задам другой вопрос: кто владеет кинокомпаниями в Соединенных Штатах?

— Не знаю, — пробурчал бармен, наполняя мой стакан.

— «Уорнер Бразерс»? Мафия? Правительство? Микки-Маус?

— Хуже, — понизил голос Альберто. — Sony.

— Sony? — заморгал хозяин.

— А кто делает видеомагнитофоны?

— Sony? — предположил бармен.

Альберто вознес ладони к небу и пожал плечами.

— Когда вы захотите иметь хорошую видеокамеру, обращайтесь ко мне. Я могу достать вам французскую модель, а французы делают очень хорошие фильмы. До тех пор… — Он скорчил слащавую мину на лице и повернулся ко мне. — Приятель, позволь мне показать тебе кое-что. Ты не поверишь своим глазам.

Я опрокинул в рот свой напиток и стал медленно подниматься, когда мальчишка крикнул:

— Гвардейцы! Они заходят с черного хода!

Я услышал, как хлопают дверцы патрульной машины, затем они появились из-за занавески в задней стороне бара, щурясь в помещении, хотя глаза уже привыкли к сумраку. Я рискнул бросить взгляд на Альберто. Он улыбался во все лицо.