* * *
«Старшему врачу «Земгора». Примите мѣры противъ разложѣния тѣла поручика Семенова. Вдова хочетъ непремѣнно везти съ собою на родину. За гробомъ послано. Пахнетъ ужасно. Комендантъ мѣстечка 1.389, капитанъ Колесниковъ».
— Какiя же мѣры я приму при этакой жарѣ? Человѣкъ молодой, полный соковъ. Да и матерiала нигдѣ не достанешь — говорилъ въ штабной столовой молодой докторъ.
— Да… Формалину тутъ ни за какiя деньги не получите. Развѣ въ земскомъ складѣ попытаться, — отвѣчалъ ему другой, худой и желчный.
— Вотъ и поймите вы женщинъ. Ну за что этакого подлеца любить! Застрѣлился да еще и выложилъ въ письмѣ, изъ-за чего. Ахъ, молъ, какой я подлецъ. Нате, полюбуйтесь на меня.
— Да и встретятся обѣ. Жидовочка эта и молодая вдова.
— А вы видали ее?
— Да. Восхитительна. Знаете, такой измѣнить, правда, подлость.
— Hу и стрѣляться тоже, — вмѣшался въ разговоръ полный батюшка. — Церковь Божiя осуждаетъ самоубiйство, какъ самый тяжкiй грѣхъ.
— Самоубiйство на войнѣ… Да, ужасно.
— А все-таки, господа, что я коменданту отвечу? Вѣдь пахнетъ ужасно…