Две повести о тайнах истории - [22]
Гордость и свободолюбие обитателей Средней Азии отмечают не только греческие авторы, но и китайские хронисты. Китайцы тоже были знакомы с этими народами. И всеми древними авторами непременно подчеркивается одна деталь: грандиозные размеры «городов» Средней Азии. Никогда впоследствии, в эпоху уже бесспорно феодальную, здешние города в массе своей такими огромными больше не были.
В чем же заключалось дело?
Впрочем, никого, кроме Толстова, это не волновало и даже не интересовало. А какая, собственно, разница: столь большие они были или не столь большие? Ведь основное — то, что они феодальные; а это уже считалось доказанным.
Закончив разыскания в библиотеках, Толстов перешел к поискам в пустыне.
Впервые он побывал в Хорезмийском оазисе в 1929 году, а города, о которых писали древние, нашел только в 1939 — полуразвалившиеся укрепленные стены их.
Как он и предполагал, эти города (он сначала исследовал Кюзели-гыр, а затем Калалы-гыр) оказались чрезвычайно странными. За их стенами, на огромной внутренней площади городищ, не встретилось ни малейших признаков жилых домов! Но в таком случае вокруг чего были возведены столь мощные стены? И с какой целью? Ведь стены возводят для того, чтобы укрывать за ними что-нибудь. Что же укрывали за этими?
Сторонники признания «городов» древней Средней Азии феодальными городами, естественно, не искали параллелей к ним в обществах дофеодальных — к чему? Толстов же, еще до того как отыскал Калалы-гыр и Кюзели-гыр на местности, предполагал, что встретит нечто, не имеющее отношения к городам феодальной эпохи. И оказался блистательно прав. Кюзели-гыр и Калалы-гыр были краалями, то есть загонами для скота, — вот чем! С той лишь разницей, что в краале африканских негров ограда возводится из стремительно растущего на африканской почве непролазного кустарника. Его насаждают в два ряда, и хижины самого населения располагают в узком проходе между этими рядами. А в Средней Азии, на землях которой деревья растут медленно, ограду загона складывали из кирпича-сырца. Вот чем оказались стены «укрепленных городов»!
Но жили ли все-таки в этих городищах люди? И где?
Да, жили. В самих стенах! Тянущиеся внутри стен узкие галереи, освещающиеся через люк в потолке, — это не только убежище жителей Калалы-гыра и Кюзели-гыра, но и их жилье. Это был «один огромный, длинный дом общим протяжением (если суммировать параллельные помещения) от 6 до 7 километров, где обитало, по самым скромным подсчетам, несколько тысяч человек. Причем отсутствие признаков внутреннего членения обитающей в поселении общины и сколько-нибудь значительной социальной дифференциации жилищ (вот куда уходит корнями архитектура общинных домов Топрак-калы! — Руд. Б.) заставляет предполагать сохранность достаточно архаических форм общественной организации. «Городище с жилыми стенами» — это поселение рода или группы родственных родов»[6].
Далеко, очень далеко еще отсюда до феодализма! В даль совсем иных времен — в гущу родо-племенного уклада скотоводческих племен, переходящих к оседлости на базе искусственного орошения, — уводят «городища с жилыми стенами». И нет в них места феодальному барону! За стенами, служившими этим племенам жилищем, они укрывали самое большое богатство свое: скот. Поэтому так огромны и вместе с тем не застроены внутренние площади городищ.
Одновременно стали прозрачно ясными для Толстова некоторые отрывки из священной книги зороастрийской религии — Авесты, бывшие доселе совершенно непонятными, — в частности те, в которых описывается «квадратная Вара», построенная мифическим героем Йимой (Вара — укрепленное поселение).
Авеста рассказывала:
«И Йима построил Вару длиной в лошадиный бег (мера длины около 3 километров) по всем четырем сторонам и перенес туда семена, быков, людей, собак, птиц и огней, красных, пылающих. Он сделал Вару длиной в лошадиный бег по всем четырем сторонам жилищем для людей, Вару длиной в лошадиный бег — загоном для скота.
Туда он провел воду по пути, длиною в хатр (около 1,5 километра…). Там он построил жилища, дом, свод, двор, место, закрытое со всех сторон.
В широкой части постройки он сделал девять проходов — шесть в средней части, три в узкой…
…И сделал он вход и световой люк…» (Цитировано в «Древнем Хорезме», стр. 81).
Стоит, впрочем, отметить, что не в «Древнем Хорезме» Толстов впервые публиковал этот многозначительный отрывок. Еще за десять лет до выхода «Древнего Хорезма», а также за год до того, как Толстов нашел Кюзели-гыр и Калалы-гыр на местности, он уже приводил эту выдержку из Авесты в статье «Основные вопросы древней истории Средней Азии» и давал следующее объяснение:
«Всего вероятнее видеть в этих городах укрепленные поселения земледельческих родов, близкие по своему характеру к тому типу поселений оседлых индейцев степной полосы Северной Америки, которые известны под названием пуэбло».
Что́ сильнее оправдавшегося научного предвидения может подтвердить правильность применяемой наукой методологии!
Но вместе с таким замечательным совпадением данных Авесты и данных археологии появилось право, сразу неизмеримо расширившее количество литературных источников о древнем Хорезме и сопредельных с ним странах: право использовать Авесту как достоверный документ и в части описания социального типа общества, современного «квадратной Варе». А рисовала его Авеста достаточно определенно.
Сборник «Смерть считать недействительной» объединяет лучшие военные рассказы и очерки Рудольфа Бершадского, включая и самые свежие — написанные в последние месяцы. Заглавие книге дал рассказ, посвященный удивительной военной судьбе Иллариона Васильева, Героя Советского Союза, который был посмертно награжден в числе 28 легендарных панфиловцев, погибших в 1941 г., обороняя подступы к Москве, но оказался живым и здравствующим поныне.
Самые передовые западные страны капиталистической формации, которые обязаны согласно всем догмам демонстрировать господство "свободного труда", применяли рабский и принудительный труд (используемый с помощью прямого насилия или предварительного полного ограбления) в решающих количествах.
Докторскую диссертацiю лекаря Василiя Павловича Никитенко подъ заглавiемъ: "Дѣтская смертность въ Европейской Россiи за 1893–1896 годъ" печатать разрѣшается съ тѣмъ, чтобы по отпечатанiи было представлено въ Конференцiю ИМПЕРАТОРСКОЙ Военно-Медицинской Академiи 500 экземпляровъ ея (125 экз. въ Канцелярiю, 375 въ Академическую библiотеку) и 300 отдѣльныхъ оттисковъ краткаго резюмэ (выводовъ). С.-Петербургъ, Февраля 17 дня, 1901 года. Ученый Секретарь, Профессоръ А. Дiанинъ.
Книга является переработанной и дополненной версией кандидатской диссертации на тему «Анализ мифологической составляющей восточнославянского язычества», которая была защищена автором в 2008 году в Нижегородском государственном педагогическом университете. В книге рассматривается вопрос о сущности такого сложного явления, как восточнославянское язычество, намечаются возможные направления его изучения на современном этапе развития науки, делается попытка реконструкции представлений восточных славян о солярных божествах. Книга делится на два взаимосвязанных блока: теоретико-методологический и историко-этнографический.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.