Дважды два — четыре - [34]
Развернула… И вот уже они стоят на столе на высоких, тонких каблуках.
Она смотрит на них и говорит Богданову:
— Нет, вы только подумайте… Вот чудило! Когда это я носила туфли на каблуках?.. Как всегда, добродетелен до скуки, до невозможности!.. С первой, получки — туфли для мамы… Дайте-ка папиросу, Юра.
— Нина Сергеевна, — говорит он не то строго, не то умоляюще.
— Юра, отставить. — Но, поглядев на него, она вдруг сдается: — Ну ладно, ладно. — И принимается хохотать, откинув голову, сев на стол, обняв колени руками. — Нет, ну подумать только!.. Лакированные! Вершина прекрасного… Костя — личность дурного тона, так же, как, впрочем, и я. Но мне все же никогда бы не додуматься до лакированных. Зато я додумалась до Лунгстрема! Не так ли? Я вас не понимаю, Юра! Как вы могли это вынести? Черт знает что! Безвкусица. Ну, по совести: я была очень смешная?
— Еще бы! Я чуть не лопнул со смеха, Нина Сергеевна. Уж чего смешнее, когда твой друг умирает. Примерьте-ка лучше туфли.
— Видите ли, я никак не хотела понять, что мне пора закругляться.
Юра жестко покашлял и отошел к балконной двери. Он повернулся спиною к Нине Сергеевне.
Она живо глянула на него тем взглядом, который был для него пронзителен. И он бы оттаял, если бы не стоял к ней спиной.
Она тихо двигалась за его плечами. Ушла за ширму, вернулась. Он услыхал стукоток каблучков по паркету.
— Ну же, Юра… — сказала она.
Он обернулся. На ней были Костины туфли.
— Красиво? — застенчиво спросила Нина Сергеевна.
— Да. Красиво. Очень красиво. Великолепно!
— Ах да… Я знаю, вы любите Костю. И все парадное… Туфли на каблуках, шляпки, ящики для цветов.
— Нина Сергеевна… Будет! Полно… Не верите?.. Но я тоже умею сердиться.
— Сердитесь. А мне-то что?
Замолчали, стоя друг против друга.
— Налейте мне чаю, Юра, — испугавшись чего-то, сказала она.
— Вы так похудели!.. — ответил он. — И руки… Какие тонкие стали! Не руки, а веточки. Кажется, тронь — они сломаются.
И он стал целовать ее руки.
— Юра! Но я же сказала: «Чаю!» — застенчиво глядя из-под бровей, скомандовала она хрипловато и вместе мягко, тем своим голосом, который Костя прозвал «лохматым».
Он хозяйничал молча. Она сидела задумавшись.
покачивая ногой, запела Нина Сергеевна свою любимую песню, —
…Нина Сергеевна работала.
Сидела, обувшись в Костин подарок (чтобы разносить их: жмут, проклятые!). Надев роговые очки, она рассеянно записывала в блокнот мысли для доклада о «Тимирязевке».
Не работалось. Нина Сергеевна будто что-то забыла. Но что? И вдруг она нашла на столе свою же собственную записку: «В два часа включить радио».
Радио? Ах да!.. Она выписала это четыре дня назад. На записке даже стояло число, когда ей следовало включить радио.
И Нина Сергеевна включила его.
Раздалось бормотание. Оно мешало работать, сосредоточиться. Она заткнула пальцами уши. И вдруг объявили:
«Народные песни сванов».
Нина Сергеевна отняла от ушей руки.
Из репродуктора тихо запели два детских голоса. Им аккомпанировали какие-то струнные инструменты. Потом вплелся третий голос — подростка. Такие голоса старые учителя пения зовут концертино.
Репродуктор пел:
И вдруг мелодию подхватили два старых голоса:
И концертино весело подтвердил:
Голоса летели, переплетались, спокойные, строгие…
И Нине Сергеевне смутно вспоминалась какая-то другая песня. Кажется, ее исполняла швейцарка Изольда Донгер. Да, да. Тироль… Звук дудки.
Тихий звук дудочки переполнил комнату.
Нина Сергеевна встала и быстро выключила репродуктор.
Она продолжала работать. Или ей только казалось это? Опустила голову. Стриженые волосы растрепались, Упала на стол рука с самопишущей ручкой.
И комнату затопило солнце: ведь окна комнаты выходили на южную сторону. Пошли кружить по комнате золотые волосы королевны Даль. Легли на одну паркетину, на другую, на третью… Нина Сергеевна задумалась.
«Мой толстый… Мой неуемный сын… Ах, этот чертов Том Ге, он дьявольски хитер и непреклонен! — говорила она про себя все то, что шептала ему, когда он был грудным. — Гер-рой! Помчался в Сванетию до того, как открыли дорогу. В Сванетию, куда уютно добирается в автобусе любой школьник. «Хочу, чтоб было трудней». Узнаю дорогой почерк.
Значит, выходит, пока что я твой самый главный человек, сын?
А какая она, Сванетия?..
А как ты думаешь, ведь он все же не любил ее сильней, чем меня? Нет, нет!.. Я была его самой главной, самой сильной любовью.
А ничего не скажешь — красивая песня, Костя. Неужели так хороша Сванетия?»
«Да, мама… И Жужуна тоже… Не сердись. Я полюбил Жужуну».
«А легенды какие, Костя?! А ты видел дэвов? А слышал дудку?»
Нина Сергеевна, задумавшись, подперла, как Костя, кулаком щеку. Она раскачивала ногой в лакированной туфле.
«Так ты говоришь, хорошая девочка эта Жужуна?.. Ну что ж, ну что…
Прекрасная песня, Костя. И ничего не скажешь — прекрасные туфли… Ты этого не поймешь… От сына… Твой первый заработок. Самые красивые на земле туфли…
Эта книга о первой юношеской безоглядной любви, о двух современных глубоко противоположных характерах, о семнадцатилетней девочке-девушке — противоречивой, поэтичной, пылкой, лживой и вместе с тем безмерно искренней. Второй герой повести — будущий архитектор, человек хотя и талантливый, но духовно менее богатый.Написала повесть писательница Сусанна Георгиевская, автор многих известных читателям книг — «Бабушкино море», «Отрочество», «Серебряное слово», «Тарасик», «Светлые города», «Дважды два — четыре», «Портной особого платья» и др.В новом произведении писательница продолжает разрабатывать близкую ей тему судьбы молодого человека наших дней.
Перед вами книга писательницы Сусанны Михайловны Георгиевской. Прочитайте ее, и вы узнаете, какая храбрая мама у Гали, как она мужественно сражалась с врагом на войне.Художник Цейтлин Наум Иосифович.
Рассказ Сусанны Георгиевской «Люся и Василёк» был опубликован в журнале «Мурзилка» №№ 8, 9 в 1947 году.
Книга о советской школе, об учениках и учителях.«Самый дорогой и самый близкий мой друг, читатель! Ни с кем я не бывала так откровенна, как с тобой. Каждый замысел я обращала к твоему сердцу, считая, что ты не можешь не услышать искренность волнения, которое я испытывала, говоря с тобой о тебе. И о себе». Повесть о дружбе, о чести и верности, и, конечно, о любви…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ Сусанны Георгиевской «Юг и север» был опубликован в журнале «Мурзилка» № 12 в 1948 году.
Путешествие Эдди и его компаньонки в Америку закончилось неудачно, зато сопровождалось несусветными событиями и невероятными встречами. «Ужасные времена» — последняя книга трилогии об Эдди Диккенсе.
Еще нет солнца. Над морем только ясная полоса. В это время — заметили? — горизонт близко — камнем добросишь. И все предметы вокруг стоят тесно.Солнце над морем поднимается, розовое и не жаркое. Все зримое — заметили? — слегка отодвинется, но все еще кажется близким, без труда достижимым.Утренний берег — детство.Но время двигает солнце к зениту. И если заметили, до солнца 149,5 миллионов километров…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта повесть о мальчиках и бумажных змеях и о приключениях, которые с ними происходят. Здесь рассказывается о детстве одного лётчика-конструктора, которое протекает в дореволюционное время; о том, как в мальчике просыпается «чувство воздуха», о том, как от змеев он стремится к воздушному полёту. Действие повести происходит в годы зарождения отечественной авиации, и юные герои её, запускающие пока в небо змея, мечтают о лётных подвигах. Повесть овеяна чувством романтики, мечты, стремлением верно служить своей родине.
«Подарок с неба» – трогательно-добрая история о жизни, пути, о выборе ценностей, о том, чему нужно учить сначала себя, потом детей. … С неба прилетел ангел и взял мою душу. Он отнес меня прямо к Богу и тот, усадив меня на колени, сказал: «Это еще не конец истории, и ты в ней сыграешь решающую роль». Он вновь отдал меня ангелу и тот спустил меня на землю, в огромный город, где я встретил тебя. И что мне теперь с тобой делать? И какую решающую роль я должен сыграть? Бог так мне и не сказал. Для детей 5-12 лет.