Двадцатый - расчет окончен - [5]

Водитель обернулся к соплеменникам, и что-то недовольно ска­зал по-чечен­ски. В ответ послышались громкие возмущенные воз­гласы…

– Ну, хорошо, тогда можешь вести машину сам. Согласен?

И опять в ответ чеченцы дружным хором не соглашались.

– А ну вылезай из машины! – не собираясь заниматься долгими уговорами, резко рванул дверцу Артур. – Никак не понимают по-че­ловечески!..

Он отвлекся на покидавшего салон водилу; один из его бойцов – ефрейтор, контролировал правый борт УАЗа. Другой, вероятно, за­мешкался или не разглядел из-за крепкой фигуры командира, как си­дящий слева на заднем сиденье чеченец поднял лежащий под ногами укороченный «калаш»…

* * *

Сзади прогремело подряд три выстрела. Именно они спасли от гибели Дорохова – автомат чеченца ойкнул один раз, и пуля прошла рядом с головой – обдала упругой волной левую щеку.

Капитан ша­рахнулся в сторону, одновременно оглядываясь: кто стре­лял? На обо­чине, опираясь на локоть и держа в другой руке пис­толет, пытался встать Оська. Тут же ефрейтор полоснул по правому борту. Чечен­ский водитель резво сунулся обратно в салон, да осел, выгнув спину – сам Артур, упав на колено, нажал на спусковой крю­чок авто­мата. Ка­жется, успел в этой секундной перепалке пальнуть и второй боец…

Вскинув левую ладонь, командир группы приказал прекратить стрельбу. Встал, подошел к машине, заглянул внутрь сквозь зиявшие в стекле дыры. Открыв левую заднюю дверцу, вырвал из рук мерт­вого мужчины оружие.

И зло процедил:

– Мля! Только один автомат… на четыре трупа. Теперь вони не оберешься.

– Три, товарищ капитан, – поправил ефрейтор, осматривавший салон с другой стороны. – Только три трупа, а женщина дышит. Ра­нена…

– Так, все, парни – за работу! – скомандовал Дорохов. – Этих, что отправились к Аллаху – на обочину. Осишвили, Степанова и чеченку повезу в госпиталь сам, а вы останетесь здесь до моего возвращения или подхода наших.

Они быстро перетащили на край дороги окровавленные тела; усадили рядом с женщиной Степанова. Слегка пришедший в себя старлей доковылял до «уазика» сам и устроился справа от водитель­ского места.

– И вот что, парни, – тихо сказал Артур, прежде чем повернуть ключ в замке зажигания. – Если кто спросит – по машине вы не стре­ляли. Стрелял только я. Понятно?

– Понятно, – закивали бойцы.

– Но я думаю, до подобных вопросов дело не дойдет. Все, ждите…

Заскрежетал стартер, двигатель исправно заурчал. Юркий ав­то­мобиль развернулся на узкой дороге и помчался в ту сторону, от­куда приехал несколько минут назад.

* * *

– Хорошо… Что ты предлагаешь? – поднял взгляд усталых вос­паленных от бессонницы глаз генерал Верещагин.

Подполковник Волынов – представитель военной прокуратуры, сбил с сигареты пепел, поерзал на стуле…

Он уже успел посовето­ваться по данному делу со своим началь­ством, заручился поддерж­кой, озвучил соответствующие указания двум помощникам… А в ка­бинет к заместителю начальника Опера­тивной группировки заглянул скорее для проформы. Чтобы создать видимость совместно принятого реше­ния и не портить с вояками от­ношений. Зачем лишний раз де­монст­рировать свою независимость, власть?! С генералами надобно дру­жить, а не ссориться по всяким пустякам.

– Есть три варианта развития дальнейших событий, Максим Фе­дорович, – наигранно вздохнул он. – С какого начать?

– Давай с самого плохого.

– С самого плохого… А самый плохой вариант, товарищ генерал, случится, если мы с вами попытаемся замять это дело. Старейшины села, откуда были родом убитые чеченцы, уже бузят – письма с гон­цами собираются слать во все инстанции. Ну а дальше сами знаете: московские комиссии, правозащитнички, подленькие статейки в жел­той прессе…

– Знаю, – недовольно буркнул тот, – давай ближе к делу.

– А в результате и спецназов­цев, в конце концов, повяжут, и нас с вами погон лишат. Вместе с пенсией…

Максим Федорович глянул на него из-под кустистых бровей, рас­стегнул верхнюю пуговицу камуфлированной куртки, плеснул в ста­кан минералки; выпил одним глотком…

Моложавый подполковник напористо продолжал:

– Второй вариант самый простой – сдать всех участников рас­стрела. Их и было-то всего четверо: командир группы капитан Доро­хов, его заместитель – старший лейтенант Осишвили, ефрейтор Логу­тенко и рядовой Иванов…

– Повяжут, лишимся… Что-то я тебя не пойму, – перебил гене­рал-майор, – а то, что чеченцы везли в машине оружие, которое даже успело выстрелить, прежде чем спецназовцы открыли огонь на пора­жение – ты вообще не принимаешь во внимание?

– Если данные факты подтвердятся в ходе следствия, то они, без­ус­ловно, прозвучат на суде в качестве главных смягчающих обстоя­тельств. Зачтется и то, что отвезли раненную женщину в гос­питаль. Уверяю вас: много им не дадут. Организуем процесс где-ни­будь в Ставрополе или Ростове – подальше от Чечни; проведем соот­ветст­вующую работу с судьей… Возможно, парни вообще отдела­ются ус­ловным сроком.

Пожилой мужчина сызнова покосил на лощеного гостя. Смотреть в глаза проныре отчего-то не хотелось…

– Ну, а третий вариант? – нехотя спросил он.

Тот оживился:

– Вот насчет третьего варианта я и хотел посоветоваться! На мой взгляд, он наилучшим образом устроил бы всех: и командова­ние Группировки и мое ведомство, и общественность…