Глава 1
Хорватия; южный порт Сплита
11 августа
– Не-е-е, все-таки хоккей – классная игра! – довольно ржет мой местный шеф Егор Иваныч, в пятый раз просматривая запись прошлогоднего хоккейного матча. – Вот попробуй в другом месте кого-нить треснуть дрыном по башке – сразу от трех до пяти схлопочешь. А тут всего две минуты!..
Егор Иванович – спортивный фанат, в целом нормальный мужик, а по совместительству старший механик круизного судна «Sea Dream». Мы сидим в моей каюте у письменного стола. Он глядит в экран небольшой телевизионной панели, а я собираюсь с мыслями перед стартом важной операции. Накануне погружения я не пью ничего крепче индийского чая, поэтому на столе стаканы с ароматным горячим напитком; рядом пара плиток шоколада и полпачки печенья. Над столом, рядом с открытым иллюминатором, прилеплен скотчем знаменитый фотопортрет Эйнштейна, показавшего всему миру свой гениальный язык.
– Ну что, готов? – спрашивает стармех, оторвавшись от матча.
Гляжу на часы…
Ночь. Двадцать минут первого. Пожалуй, в самый раз.
– Команда отдыхает?
– А то! Все, кроме стояночной вахты, давно дрыхнут.
– Пошли…
Мы бесшумно покидаем мою каюту и направляемся к трапу, ведущему вниз. Иваныч насвистывает любимую песенку и уверенно шествует первым, я стараюсь не отставать.
За одним трапом следует другой, третий, четвертый…
Вот и нужный коридорчик ниже уровня ватерлинии. Здесь в это время тихо и безлюдно. Разве что крысы – завсегдатаи трюмной территории – мечутся черными тенями, заслышав наши шаги.
Мы у цели. Цель – невзрачная металлическая дверца. Хрустят детали замка, скрипят мощные петли.
– Надо бы их смазать, – ворчит старший механик.
Заходим.
Щелчок выключателя, и пара ламп за матовыми плафонами освещает желтоватым светом небольшой отсек. Перед нами узкий проход, рассекающий помещение на две равные части. Слева и справа в железной палубе устроены два люка, наглухо запечатанные тяжелыми крышками. Возле каждого имеются изогнутые перила, сваренные из толстой арматуры.
На самом деле мы находимся над огромной цистерной, попасть в которую возможно только через эти люки. А герметичные крышки способны выдержать удары огромной массы воды, беснующейся внутри цистерны при штормовой качке.
Заперев входную дверь, Иваныч по-хозяйски подходит к дальней стенке, и поддев отверткой металлический лист, просовывает внутрь руку. Что-то покрутив, снимает лист со своего места и аккуратно ставит в сторонке. В образовавшейся неглубокой нише хранится моя снаряга: легкий гидрокостюм, полнолицевая маска, ласты, подвесная система, пистолет; внизу стоят два готовых к работе ребризера. В общем, все, кроме сделанного на заказ ножа, который я почти всегда таскаю с собой закрепленным ремешками на голени.
Время дорого, и я сразу начинаю переодеваться. Старший механик помогает…
Господи, до чего же я не люблю процедуру выхода наружу через торпедный аппарат! Лежишь на спине внутри жутко тесной трубы, похожей на холодную темную могилку, и считаешь минуты до обретения свободы. Плечи упираются в железо; кишка довольно длинная, но назад путь отрезан – крышка наглухо закрывается морячками-подводниками, а вперед лучше до поры не соваться. Внешняя «дверь», отделяющая «могилку» от бескрайней морской пучины, откроется лишь после заполнения аппарата водой и выравнивания внутреннего и забортного давления. Щелчок клапана, и соленая водица быстро заполняет замкнутое пространство. Ты в это время уже вдыхаешь воздух из баллонов ребризера, включаешь фонарь, прислушиваешься к шелесту мягко работающих механизмов…
В общем, покидать подлодку через штатный торпедный аппарат неприятно и муторно, но относительно просто. Или так скажем: привычно.
А теперь представьте, что эта чертова труба (в нашем случае именно укороченная труба для шлюзования, а не полноценный торпедный аппарат) с набором клапанов и герметичными крышками установлена не в носовом отсеке субмарины, а хитро спрятана в чреве обычного гражданского судна. Ниже ватерлинии, но не там, где ее непременно заметит опытный сотрудник пограничной или таможенной службы, – в машинном отделении, в погребке или холодильной камере. Нет, она спрятана в самом низу – в цистерне с пресной водой. Да-да, вы не ослышались – в громадном танке с пресной водой для технических нужд экипажа.
«Для чего все эти сложности?» – спросите вы.
Для того, чтобы незаметно покидать судно, стоящее у причала в иностранном порту. Покидать, а иногда, выполнив определенную задачу, возвращаться.
* * *
Постепенно устроенная в борту секретная ниша пустеет, и в ее глубине становятся видны вентили управления клапанами бывшего торпедного аппарата, а также кнопки электрического открытия и закрытия крышек шлюза.
– Ну, как? – шепотом интересуется Егор Иваныч.
– Нормально. Нижнюю лямку затяни потуже. Еще… Отлично.
– Держи, – подает он нож с фонарем.
Цепляю их к ремням и в последний раз проверяю снаряжение. Увы, профессионального командира спуска нет, и приходится все контролировать самому.
Киваю:
– Порядок.
На что стармех молча подходит к одному из люков, отвинчивает мощные запорные гайки и поднимает крышку.
