Двадцать веселых рассказов и один грустный - [20]
На этом процесс закончился. Нашего друга признали виновным. Тетерев был найден в его доме, и анемичному общественному защитнику не удалось доказать, что кто-то его туда подложил. Кроме того, были свидетельства двух егерей. Когда судья закончил читать приговор, он взглянул в сторону обвиняемого и не смог сдержать улыбки.
Через несколько лет, хотя не так уж и много, Зепп в последний раз уселся за тот стол. Мы нашли его на лавке: ладони на столешнице, бутылка пуста, стакан опрокинут, а печальные глаза навеки застыли. Так он и ушёл, с протянутыми вперёд руками и пальцами врастопырку, выиграв у смерти свой последний кон в морру.
11
Надёжные дома
Я частенько вспоминаю своего друга детства, Мирко. Вместе с семьёй он покинул наш край ещё подростком, когда ему шёл только двенадцатый год: как раз вовремя, чтобы избежать позора Италии, который год спустя войдёт в историю под именем «катастрофа Вайонта». 9 октября 1963 года талибы с циничным любопытством направили свои самолёты к склону горы Toк, убив две тысячи ни в чем не повинных людей[8]. Несмотря на то, что с момента геноцида прошло уже почти пятьдесят лет, эта трагедия по-прежнему острой болью отзывается в сердцах выживших.
Мы с Мирко были ровесниками и очень дружили, росли бок о бок, помогали друг другу в беде, – как, впрочем, и с Сильвио Карле, другим Карле и всей нашей бандой, большей части которой уже нет на свете. Мы были лучшими друзьями и росли, с надеждой вглядываясь в будущее. Потом жизнь, согласно предначертанной каждому судьбе, нас разделила. Шли годы. Время нас не щадило, многих моих друзей детства забрала смерть. Последним на сегодняшний день стал Сильвио, ушедший холодной январской ночью в возрасте шестидесяти двух лет. Возможно, он почувствовал, что эта синьора уже у порога, и открыл дверь, чтобы она вошла. Или, может, хотел подышать немного чистым воздухом долины, прежде чем лечь на диван, чтобы больше с него не встать.
Мирко тогда был парнем бойким, знал себе цену, а приказов и давления на дух не выносил. Бунтарь по натуре, он всегда дорого платил за своё упрямство, но нападки сносил молча, не огрызаясь. В ноябре 1962-го родители взяли его за руку и, прогуливаясь по опавшим листьям, объяснили, что в нашем краю нищета, поэтому им нужно собраться и уехать подальше. Но он так хотел остаться, что вырвал руку и убежал в лес. Его тут же поймали и с этого момента больше ничего не объясняли. Через неделю вся семья оказалась в Турине. Кругом неизвестность, хаос, ад: новая жизнь, новая школа, ни гор, ни лугов, ни ручьёв, ни леса. Сущий кошмар. Что делать? Единственное спасение – книги: он начал учиться, много читал. Тоску по далёкому дому, зажатому между других таких же деревенских домов, который видел, как он родился, рос, играл, по запаху свежего сена и поленницам дров, снегопадам и молчаливым зимам, краскам осени и бесконечной весне, Мирко топил в мире книг. Новая реальность была жестокой, но он принимал её без единой жалобы. И всё время размышлял, взвешивал за и против, пока наконец не решил, в чём его будущее:
– Я стану архитектором, буду строить маленькие домики, прочные, красивые, простые и уютные, как мой там, в горах, которые мне пришлось покинуть.
Так он решил для себя, и с тех пор изо всех сил пытался воплотить свою мечту: учился методично, сосредоточенно и успешно, закончил школу, естественно-научный колледж и университет, с отличием защитив диплом о тёплых объятиях, которыми дом должен встречать каждого, кто в нём живёт. Если вкратце, никаких заиндевелых мраморных катакомб и прочей показухи – только дерево, лучше всего лиственница, выросшая на каменистой почве и спиленная при убывающей луне, а если камень, то лишь для фундамента, не более того. Защитившись, Мирко открыл студию и стал проектировать дома, как в своей родной деревне. Да так ни одного и не продал: клиенты, особенно богатые, предпочитали катакомбы, а не уютные домики. Но Мирко не сдался. Рискуя в случае неудачи прикрыть лавочку, он продолжал делать проекты безумно простые, а потому добротные и практичные. Его лозунгом было: «Маленькие, основательные, ни единой скучной детали».
– Дома должны быть надёжными, – говорил он, стараясь убедить клиентов. Не в том смысле, что им придётся выдерживать землетрясения, бури или ураганы: имелось в виду благополучие, которым должен дышать дом. Именно такими были или должны были стать дома Мирко – тёплые жилища, которые не надоедают, а, напротив, порождают желание остаться в них надолго.
Его считали дураком, особенно когда в самый разгар неудач, разочарований и отсутствия заказов он открыл ещё одну студию – в Милане.
– Рисковые парни неудач не боятся, – заявлял он.
А ведь на дворе стояли восьмидесятые, когда повсюду царил яростный бетон и Милан можно было выпить[9]: о дереве, камне и трезвом расчёте говорили тогда только безумцы.
Коллеги ёрничали, подкалывали:
– Сдохнешь с голоду!
– Дома не должны предавать хозяев, – бесстрашно отвечал он. – Они должны излучать надёжность. Даже через века тот, кто входит в такой дом, должен чувствовать себя уверенно. Дом не может прокиснуть, как йогурт, иначе проект, считай, изначально провальный.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.