Двадцать великих открытий в детской психологии - [72]

Работам Боулби, а также его коллеги Мэри Эйнсворт (Магу Ainsworth, см. главу 12), мы обязаны самым значительным за последние 50 лет теоретическим прорывом в научных исследованиях эмоциональных взаимоотношений матери и ребенка. Сообща они установили и раскрыли громадный купол идей известный в психологии как теория привязанности. Воспользовавшись базой данных «PsycINFO», я попытался выяснить сколько опубликованных статей было посвящено проблеме привязанности. Я получил свыше 5000 источников! На мое счастье, я испытал огромное удовольствие от изучения, по крайней мере, тех двух глав, к которым я могу обратиться, чтобы живописать научный вклад этих всемирно известных основоположников теории привязанности. Настоящую главу я посвящу деятельности Боулби (который был третьим среди 20 авторов, чьи работы, опубликованные после 1950 года, считаются революционными). В следующей главе я поподробнее остановлюсь на том, какой вклад в науку внесла Мэри Эйнсворт (стоящая в названном списке четвертой).

Боулби получил медицинское образование по специальности «психиатрия». Как и у большинства психиатров, закончивших образование в первой половине XX века, его клиническая практика была насквозь пропитана философскими и теоретическими традициями психоанализа — того направления в психотерапии, начало которому положил небезызвестный психиатр Зигмунд Фрейд. Ввиду ограниченности рамками главы, я не могу слишком углубляться в подробности обширной и запутанной психосексуальной теории развития личности, предложенной Фрейдом. Но для того чтобы понять теоретический контекст работы Боулби, необходимо вкратце обрисовать традиционный психотерапевтический подход, применявшийся Фрейдом и многими его последователями.

Свой метод психотерапии, равно как и теорию в целом, Фрейд вывел из собственного опыта работы со взрослыми пациентами. В большинстве своем этими пациентами были женщины, которые нередко обращались к Фрейду с целым рядом необычных, а иногда весьма странных психологических симптомов. Одна из причин того, почему эти симптомы казались столь экстраординарными, заключалась в том, что, на первый взгляд, они не имели под собой физиологической основы. Они как будто возникали на пустом месте. Типичным расстройством, с которым приходилось сталкиваться Фрейду, было нечто вроде «истерического паралича», при котором подвижность и чувствительность одной из конечностей пациентки, по ее словам, была ограничена. К состояниям подобного рода часто применялся термин истерические, когда их не удавалось объяснить с точки зрения неврологии.

Фрейд предпочитал термин истерические потому, что считал эти проблемы типичными именно для женщин — ведь слово истерический происходит от греческого hystera, что означает «матка» или «лоно».

Что примечательно, Фрейд полагал, будто тяжесть симптомов пациентки можно облегчить (или даже полностью устранить эти симптомы), просто поговорив с ней о ее прошлом. Именно к этому и сводилась процедура психоанализа. Вы начинаете работать с пациенткой, страдающей психологическим расстройством, а затем обращаетесь к ее прошлому, стараясь найти в нем причину патологии. Фрейд обнаружил, что психологические расстройства очень часто уходят своими корнями в детство пациента и связаны с особенностями его взаимоотношений с родителями. Но внимание Фрейда было приковано не к тому, достаточно ли любви и ощущения принадлежности получает ребенок от своих родителей; он больше ориентировался на степень удовлетворения родителями фундаментальных потребностей ребенка в удовольствии. Считалось, что дети, получавшие слишком много или слишком мало удовольствия, становясь взрослыми, обречены страдать неврозами.

Поскольку Боулби имел образование психоаналитика, он уделял огромное внимание роли фактора взаимоотношений между матерью и ребенком в становлении личности последнего. Но тот факт, что практически все психоаналитические теории на тот момент рассматривали взаимоотношения между родителем и ребенком ретроспективно, несколько его озадачивал. Другими словами, недостатком подхода Боулби считал тот факт, что психологические проблемы появляются у человека прежде, чем удается проследить динамику его отношений с родителями, и сам подход казался ему запоздалым. По его мнению, психологическая наука выиграет значительно больше, если в первую очередь сформировать общее представление о природе отношений между матерью и ребенком. Когда общая концепция будет сформирована, исследователи смогут разобраться, способствуют ли те или иные особенности отношений между родителями и детьми нормальному или аномальному психологическому развитию личности в будущем.

Поскольку к тому времени еще не был разработан подход, ориентированный на будущее, Боулби пришлось действовать самостоятельно. Одной из целей его книги было составить план-проект по методологии проспективной (ориентированной на будущее) психоаналитической психологии. Наука не только испытывает потребность в развитии проспективной психологии, полагал он; кроме того, реализация такого подхода расширила бы диапазон научных возможностей психоанализа. Проспективный подход позволил бы специалистам в области психоанализ делать прогнозы относительно дальнейшего эмоционального благополучия пациента. В этом случае ожидания по поводу эмоциональной состоятельности ребенка в будущем могли бы основываться на качестве его взаимоотношений с родителями, имеющих место в настоящий момент. С научной точки зрения, это было бы куда более ценно, чем традиционный фрейдистский метод объяснять все и вся постфактум. В результате, проспективный подход придал бы психоаналитическим теориям значительно ббльшую наукосообразность. Возможность проверки результатов служит неотъемлемой частью любой науки. Идеи, которые нельзя проверить, не имеют научной ценности. К сожалению, до появления работ Боулби психоанализ большей частью строился на изучении историй пациентов, в том числе на их воспоминаниях о событиях, которые имели место в раннем детстве. Воспоминания человека о делах давно минувших дней нельзя считать достоверной информацией. Боулби своим проспективным подходом готовил революционный переворот в теории психоанализа, так как его версия дала бы психоаналитикам возможность прогнозировать развитие событий на основании анализа взаимоотношений между родителями и детьми на сегодняшний момент, а затем давать оценку справедливости этих прогнозов.