Двадцать великих открытий в детской психологии - [4]

Разумеется, иногда индивидуальные исследования описываются в мельчайших деталях. Например, многие, изучающие детскую психологию помнят, что когда Пиаже исследовал когнитивное развитие, ему очень помогло внимательное наблюдение за тремя своими детьми. И нет сомнений, что сейчас где-то на планете студенты с сияющими глазами называют четыре основные стадии когнитивного развития по Пиаже. Но я задаюсь вопросом, не сочли бы студенты фигуру Пиаже более привлекательной, знай они, что он поначалу не проявлял никакого интереса к изучению детей. В сущности, его больше интересовали моллюски. И хотя, в конце концов, он остановился на профессии, связанной с наблюдениями за детьми, даже тогда он не находил свою работу слишком интересной, по крайней мере, на первых порах. Мне также любопытно, поразились ли бы студенты, узнав, что Пиаже написал в соавторстве свою первую научную статью в качестве не психолога, а биолога, причем еще не достигнув юношеского возраста. Более того, в результате известности, которую принесла ему эта статья, он даже получил предложение занять должность хранителя коллекции моллюсков в Музее естественной истории в Женеве (от чего, к своему великому сожалению, был вынужден отказаться, поскольку к тому моменту ему исполнилось всего 15 лет, и он должен был сначала окончить среднюю школу). Мне думается, что такого рода справочная информация выставляет достижения Пиаже в намного более привлекательном свете, и что сообщая изучающим детскую психологию подобные «сплетни», мы можем обнаружить, что все остальные идеи, высказанные Пиаже, начинают вызывать у них намного больший интерес. И если все пойдет как надо, возможно, они сумеют лучше припомнить и их.

Готов поспорить, что стоит студентам получить более полное представление о человеке или исследованиях, стоящих за теорией, они почувствуют себя более погруженными и вовлеченными в нее. Они начнут относиться к вопросам серьезнее, поскольку будут с ними связаны. Вы можете определить, когда такая связь существует; в этом случае студенты обычно начинают задавать вопросы, подобные следующему: «Можно ли основывать теорию на наблюдениях всего лишь за тремя детьми?» Или, относительно Зигмунда Фрейда: «Можно ли доверять теории кокаиниста?» (имея в виду пристрастие Фрейда к кокаину).

И, разумеется, это мой любимый прием. Приглашая студентов за кулисы, преподаватели детской психологии могут надеяться на то, что студенты увидят движущие силы, стоящие за исследованиями детских психологов. Когда студенты понимают эти мотивации, им проще включить данную область в более широкий контекст, относительно которого они смогут оценивать, осмысливать и изучать ее части.

Написав эту книгу, я надеюсь заразить вас своим увлечением детской психологией, обрисовав эту область в контексте двадцати исследований, которые революционизировали наши представления о детях. Моя цель — познакомить вас с точкой зрения детского психолога на занятие детской психологией, после чего, как мне кажется, вам будет трудно не разделить мой энтузиазм. В процессе знакомства с этой точкой зрения вы узнаете о различных событиях, произошедших в нашей области. Вы узнаете о ситуации в прежние дни, до того как нам стало известно о недавно выявленных особых возможностях малышей, до того как мы узнали, что даже новорожденные могут понимать, психически организовывать вещи и размышлять о них. Если благодаря моей книге вы сумеете оценить не только исторический контекст этих научных исследований, но и их методологию, я готов принять за 100% вероятность того, что вы приложите к области детской психологии эпитет захватывающая. Все, о чем я прошу, — это прочитать книгу, обдумать то, что в ней сказано, и задать вопросы о прочитанном в учебной аудитории. Если вы проделаете все это, мне кажется, хотя я и не даю гарантий, что у вас появится очень хороший шанс получить по этому курсу «отлично».

Прежде чем начать, мы должны обсудить ряд вопросов и сделать несколько допущений в отношении области детской психологии. Во-первых, я считаю нужным указать, что детская психология, подобно психологии в целом, а также биологии, химии, астрономии и физике, является, прежде всего, наукой. Это истинная наука, во всех возможных смыслах этого слова. Сказать такое — значит, сказать, с одной стороны, очень мало, а с другой — очень много. Очень мало потому, что этим только указывается, что детская психология следует научному методу. То есть детская психология подчиняется правилам научной постановки вопросов, логики, процедур сбора данных, анализа данных и пересмотра теорий. Детская психология делает все то, что вам, начиная с восьмого класса, известно о задачах науки. Однако слова, что детская психология — наука, могут показаться кому-то ересью! Многие люди в нашем обществе подвергают сомнению разумность анализа, касающегося детей, как будто эти действия могут раскрыть некий тайный, загадочный план. Другие утверждают, что детская психология — никакая не наука, поскольку люди не подчиняются тем научным законам и научным проверкам, объектом которых являются черви, химические реакции и метеорные потоки. На это я отвечаю: «Полная ерунда!» Научный метод — это процедура, способ изучения мира, и ему безразлично содержание того, к чему он прикладывается. Поэтому его можно приложить практически к любой теме исследования. Возможно, прогноз в отношении направления и скорости перемещения 10-килограммового ребенка, который учится ходить по дорожке сада, и не будет таким точным, как прогноз в отношении направления и скорости перемещения 50-граммового шара по поверхности с наклоном 20°, но детская психология является наукой в такой же степени, как и любой другой метод изыскания, который подчиняется научной методике. Важно следующее: поскольку детская психология — наука, мы не можем считать наши представления о детях истинными только потому, что мы так думаем. Факты в детской психологии должны быть надежно подтверждены строгой логикой и вескими доказательствами. Студенты на моих лекциях очень хорошо знают, после того как я повторил им это бессчетное количество раз, что мнение в отношении детей при отсутствии систематически получаемых данных не имеет научной ценности. Любые утверждения о действиях мыслях, знаниях и чувствах детей должны быть подкреплены научными данными.