Двадцать лет в батискафе - [8]
Так, исправляя неполадки, мы провозились до 19 июня; в этот день мы наконец совершили первое погружение, достигнув глубины... 28 метров! Начало есть начало. Стоит ли говорить, что, хотя это погружение доставило нам большое удовлетворение, все же особенных переживаний с ним связано не было. Оно только подтвердило, что вес аппарата рассчитан верно, и как при погружении, так и при всплытии батискаф ведет себя в точном соответствии с нашими прогнозами. Мы уже планировали более серьезные погружения, когда вдруг обнаружилась течь в разъеме кабеля электромагнита, и батискаф снова пришлось поставить в сухой док. Операция эта требует осушения и дегазации танков с бензином. Многие боятся батискафа из-за огромного количества бензина в его танках; однако, когда танки полны, а через отверстия в нижней части поплавка к бензину поступает забортная вода, препятствующая образованию взрывоопасных паров, бояться, в сущности, нечего. Другое дело — пустые танки; тут поплавок превращается в настоящую бомбу, готовую взорваться от малейшей искры, и потому дегазация считается необходимой при проведении любых ремонтных работ.
После исправления кабелей электромагнитов «ФНРС-ІІІ» снова спустили на воду, но всего лишь на... несколько часов: обнаружилась течь в сальнике кабеля, проходящего в сферу. Снова в док! При осмотре в мастерской нашли неаккуратно заваренный шов. Подобный брак чрезвычайно редок, но, встревоженные этим инцидентом, мы принялись систематически проверять мельчайшие детали оборудования «ФНРС-ІІІ», дабы перед погружением на большую глубину удостовериться, что он нас не подведет. К сожалению, в условиях мастерской невозможно проверить решительно все. Например, сальники проверяются с короткими отрезками кабеля; в плавании же приходится работать с длинным кабелем, который для испытаний в мастерской просто слишком велик. Все эти разнообразные инциденты послужили суровым испытанием моего терпения, но я понимал, что каждый из них — своего рода урок, который в конечном счете пойдет мне на пользу. Впрочем, инциденты делались все менее серьезными, и число их сокращалось.
25 июля нам удалось погрузиться на 46 метров. Настало время испытать батискаф на более значительной глубине, но нам не разрешили находиться на борту батискафа при первом Подобном испытании: программа экспериментов предусматривала погружение аппарата на максимальную глубину без команды. Восставать против программы не имело смысла — мы сами ее разработали. Трудностей такое погружение не представляло — на борту был установлен манометр, который при достижении батискафом заданной глубины должен был автоматически сбросить балласт. На случай, если манометр откажет, имелось несколько дублирующих устройств: прибор, сигнализирующий о проникновении воды в сферу, эхолот, срабатывающий при приближении ко дну, и часовой механизм. В районе Тулона максимальная глубина составляла около 2000 метров, поэтому глубиномер отрегулировали таким образом, чтобы сбросить балласт на глубине 1500 метров.
29 июля. С каким волнением следили мы с Вильмом за тем, как «ФНРС-ІІІ» исчез в волнах. Батискафу предстояло погрузиться на глубину 1500 метров. Увы! Эхолот сработал на глубине всего лишь 500 метров, и батискаф всплыл. Нужно было повторять эксперимент. Причину этой неудачи мы так и не выяснили.
Следующее погружение состоялось через несколько дней; на этот раз батискаф вернулся на поверхность через 63 минуты, полностью выполнив программу эксперимента. Должен сказать, что мне эти погружения без экипажа были не по душе. Ни один командир не любит покидать свое судно. Однако, раз уж у нас была возможность испытать судно, не рискуя командой, было бы безумием пренебречь ею. Ведь как-никак мы спустили на воду судно совершенно нового типа, и следовало проверить его мореходные качества, прежде чем доверять ему людей. При проведении экспериментальных полетов в космосе и американские, и советские исследователи придерживались такой же методики.
Наконец было получено «добро»; теперь — употребляя выражение одного из журналистов, падких на сенсационные заголовки,— нам предстояло побить все рекорды. 6-го августа мы погрузились на 750 метров, 12-го — на 1550, а 14-го — достигли глубины 2100 метров. Сказать, что эти погружения прошли как по маслу, значило бы погрешить против истины; но препятствия, возникшие на нашем пути, носили совершенно новый характер. Нашим главным противником стало министерство. Батискаф внушал опасения. На нас обрушился град советов и предостережений. Я совершенно искренне считаю, что всегда соблюдал самые строгие правила безопасности. Например, я долго не отваживался посадить батискаф на дно. В ходе последнего погружения на 2100 метров мы остановились примерно в 100 метрах от дна, не решаясь продолжать погружение, так как наш эхолот вышел из строя. Эхолот — прибор достаточно надежный, но для «ФНРС-ІII», из-за недостатка места, пришлось изготовить его уменьшенный вариант, оказавшийся весьма капризным в эксплуатации. В принципе он должен был бы обеспечить батискафу возможность мягкой посадки. Ведь характер дна заранее не известен, и сильный удар о скалу может повредить поплавок, а слишком вязкий ил — буквально поглотить сферу. Так что без эхолота было не обойтись, тем более, что прожекторы обеспечивали видимость в радиусе не более 15 метров.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).