— Роуэн, это я, Брэнт.
— Б... Брэнт?
— Я искал тебя. Прости, не хотел тебя напугать.
— Искал меня?
— Да. Где ты пропадала?
Он обнял ее за талию, его подбородок коснулся ее волос. По тому, как дрожат ее плечи, Брэнт понял, что Роуэн плачет. Она уткнулась лицом в грудь Брэнта, и его рубашка вмиг вымокла.
Из-за туч выглянула луна. В ее свете Брэнт увидел кровь на лице у Роуэн.
— Что случилось? — спросил он взволнованно.
— Я... я упала. Споткнулась по дороге с пляжа. Брэнт, не уходи...
— Я не уйду. Я никуда не уйду. Я отведу тебя в номер.
Он отпустил Роуэн, скользнув взглядом по ее фигуре. Она была в рубашке и шортах.
— Любимая, ты...
— Не говори так! — вскрикнула Роуэн. — Это неправда. А если правда, не уезжай в Торонто.
Брэнт напрягся.
— Ты действительно этого хочешь?
— Только не уезжай! Пожалуйста, останься...
— Если ты хочешь, я не уеду. Обещаю, — успокаивал он ее. — Дай мне руку, Роуэн.
Она протянула ему свою ладонь, испачканную грязью и кровью.
— Ты действительно искал меня?
— Я не мог уехать, еще раз не попытавшись помириться с тобой.
Мужчина и женщина вышли из олеандровой аллеи. К счастью, им никто не встретился. Войдя в гостиницу, Брэнт поднял Роуэн на руки и пошел к номеру.
— Прошу ваш ключ, мадам.
Она сняла ключ со шнура на шее и протянула ему. Брэнт открыл дверь, перенес Роуэн через порог и уложил на кровать. Затем он закрыл дверь, включил бра и задвинул шторы. Только теперь он по-настоящему рассмотрел ее. Она выглядела беспомощной, беззащитной и очень родной. Охваченный нежностью Брэнт сказал:
— Роуэн, я думаю, что наши словесные поединки лишь все портили. То есть, не думаю, а совершенно уверен.
Роуэн дрожала.
— Я не могу говорить об этом сейчас. Я очень устала. Только не уезжай завтра в Торонто. Это все, о чем я прошу.
Он опустился перед ней на колени:
— Я не уеду. Клянусь тебе, не уеду. Я также клянусь, что предложу тебе такие условия примирения, что ты не сможешь отказаться. Но не сейчас. Сейчас тебе нужно принять душ, а потом я обработаю твои раны. Где твоя аптечка?
— На дне рюкзака.
— Я найду. А ты иди в душ.
Роуэн потупила взгляд и проговорила:
— Я плохо себя чувствую и не буду снова одеваться, то есть, надену пижаму, но я не...
— Я постараюсь вообразить, что стал монахом, — произнес Брэнт мрачно.
— Свежо предание. — Роуэн с улыбкой встала с кровати, взяла из-под подушки пижаму и удалилась в ванную.
Брэнт достал из рюкзака Роуэн аптечку и попытался не представлять ее тело под струей воды. Роуэн права: он не может вообразить себя монахом.
Она вернулась из ванной: влажные волосы спускались на плечи беспорядочными завитками; пижама из бледно-зеленого шелка состояла из туники и коротких шорт. В воздухе витал знакомый аромат ее шампуня.
Брэнт разложил содержимое аптечки на кровати и усадил Роуэн на стул. Она вытянула руки. Он почистил раны и обработал их мазью с антибиотиком. С коленями дело обстояло гораздо хуже. Несмотря на всю его осторожность, она не могла не вскрикивать от боли. К концу процедуры на лбу у Брэнта выступил холодный пот. Наложив повязку, Брэнт с облегчением сказал:
— Вот и все. Завтра весь багаж будем нести мы со Стивом.
— Не возражаю.
Улыбка исчезла с лица Брэнта. Он мягко отвел ее волосы:
— Я не знаю, что мы будем делать и что будем говорить друг другу в следующие дни. Если хочешь знать правду, изволь: всякий раз рядом с тобой я испытываю страх, даже если внешне все выглядит иначе.
Он медленно и нежно погладил ее щеку. Электрический свет мерцал в его седине. Взгляд Брэнта был переполнен чувствами. Странно, но в его нежности было что-то эротичное, и Роуэн понравилось это сочетание: в прежние годы основой их отношений была лишь страсть.
Брэнт медленно произнес:
— Я знаю, ты хочешь, чтобы я остался. Я тоже этого хочу. Мы чувствуем одно и то же. — Взгляд синих глаз не скрывал переполнявшие его чувства.
Роуэн ласково улыбнулась:
— Мне хорошо впервые за три последние года, — призналась она. — И чудо, что я говорю тебе об этом.
Брэнт взял ее руки в свои. Казалось, что время остановилось, и он даже перестал ощущать напряженность, не покидавшую его до сих пор. Он обнял бывшую жену.
— Мне лучше уйти...
— Знаешь, что мне хочется тебе сказать? — шептала Роуэн. — Оставайся со мной, Брэнт, держи меня в своих объятиях, люби меня, я хочу чувствовать себя твоей... Я так долго была одна. Но я не скажу этого. Возможно, боюсь, что все будет по-старому.
— Ты права. Мы не должны сегодня оставаться вместе. Еще не время. — Он сделал паузу. — Хотя ты знаешь, как я этого хочу.
Она усмехнулась:
— Сейчас это единственное, что я не подвергаю сомнению.
Брэнт коснулся ее подбородка, зная, что сейчас, когда она смеется, он может спокойно оставить ее одну.
— Я увижу тебя завтра утром. Бегство отменяется.
— Мы можем спать до семи часов... Спокойной, ночи, Брэнт.
Как хорошо, что слово «прощай» исчезло! Он наклонился, поцеловал ее в губы и покинул комнату.
Луна запуталась в ветвях деревьев. Ночь была прохладной.
Он был счастлив.
Впервые за последние годы.
