Два камешка - [2]

При знакомстве с ней прежде всего «бросался в глаза» именно ее взгляд, прямой, как стрела тяжелого пехотного арбалета. Взгляд, в котором ни секунды не таились: 1) интеллект, 2) презрение к дуракам, окружавшим ее всегда. Этот интеллект пытался иногда тягаться с моим! Разделенным с ним восемью веками на исторических часах и, если руководители эксперимента говорили правду, ста парсеками. Мы увидели друг друга сразу. В толпе придворных меня чуть не выворачивало, Стругацкие оказались правы, блин! — мыла эти питекантроны явно еще не изобрели…

Неизящная походка и маленький рост лишили ее любых шансов не только на трон, но даже на место в первом ряду. А я, простите, был тут лишь наблюдателем… мой-то трон был в Институте исторических последовательностей, назывался он кресло старшего экспериментатора (именно эту должность я занимал уже пять лет) и, если мечтательно закрыть глаза, то можно представить — точнее, я мог бы себе представить — как я, полулежа перед экраном компьютер-секретаря, диктую отчет об этой экспедиции. Да только не хотел бы я его диктовать, да мне, похоже, это и не предстоит.

Мы увидели с ней друг друга в толпе придворных. Роксана, седьмая принцесса в дворцовой иерархии, третий ребенок и вторая дочь четвертой жены обожаемого Государя, «с ногой на небе и ногой на земле…». Это титулование, символ вечности. Можно ли влюбиться в обезьяну или кошку? Пуушшшистую… Мррр… Короче, я влюбился. В конце концов, прецедент был — Румата. И ничего, аппетит у него не портился. Интересно, знали ли на той планете про презервативы? Или он ей в салат из озерных грибков нон-овалон подмешивал? Хотя что это я глупости говорю, генетика же несовместимая.

А влюбился я, в частности, потому что она «ответила» на мой взгляд, а она «ответила» потому, что — как позже она мне сказала — что я ей улыбнулся, а улыбнулся я потому, что, услышав ее имя, мгновенно вспомнил название колбасы, которую ел еще совсем недавно. Колбаса «Роксана», знаменитая колбаса, полтора — или два? — века успешно выпускаемая Центральноевропейской республикой. Имя ее назвал мне на ухо адъютант. То есть не колбасы, а ее. Третьему советнику минобороны положен адъютант; особое искусство адъютантов, передающееся из поколения в поколение — произносить беззвучно, как бы одним дыханием, чтобы слышало только то единственное в мире ухо… Высокое искусство, блин.

Министр меня, кажется, любил — ибо я организовал офицерскую школу, да и сам в ней преподавал. Наша армия только что выиграла два сражения, генералы учуяли возможность повоевать и даже попобеждать. И тоже меня полюбили. Правда, министр контролировал всю входящую корреспонденцию и подписывал всю исходящую и тем самым, конечно, мешал мне работать.

Кроме того, я поставил на вооружение арбалеты — легкий кавалерийский, чтобы можно было стрелять на скаку, с руки, и тяжелый пехотный — для стрельбы с опоры или со спины соседа по строю. И войска королевства Ируканского пошли от победы к победе.

Особенно полезно оказалось введение нового обмундирования и отриконенных ботинок. После этого две дивизии перевалили через горные хребты, изрядно пощипав по дороге варваров, нанесли внезапный удар по утопающему в роскоши изнеженному герцогству Чинзано, и — как нож сквозь масло прямо до побережья.

После очередной инспекции войск, вернувшись, я с огорчением узнал, что минобороны объелся собачьих ушей, отжатых в уксусе, и скончался. Бывает. Через четыре дня я был первым советником нового минобороны с правом формально и фактически — ведения всей переписки и, кроме того, личным уполномоченным его величества по переоснащению армии.

Многие члены клана Его величества любили наблюдать маневры. Бывает. Предполагалось одно маленькое сражение. Соблазн был велик, члены клана не устояли. Во время сражения произошел неожиданный прорыв, высота, где хлопали глазами некоторые, была окружена. Роксана стала третьей в иерархии. Вторая была дебильна, и рожать наследника ей бы не дали, даже если бы кто-то на нее и польстился. Первая, по заключению придворных специалистов, была абсолютно не фертильна. По крайней мере, все попытки лучших гвардейских офицеров. Хм-м.

По поводу досадного казуса во время сражения. Министр спецслужб и охраны клана был обвинен в чем-то там и ликвидирован. В этом сражении блестяще показала себя рота, вооруженная новым оружием, но против нее было четыре батальона. И поскольку новый министр спецслужб пока назначен не был, я оказался временным уполномоченным. Проверка очередного кандидата на эту должность длилась — ну никак быстрее не успеть! — не менее двух недель. За это время его успевал отравить или зарезать следующий кандидат. Я же немедленно увеличил зарплату простым чиновникам, проиндексировал пенсии, положил на имя каждого некую сумму в валюте торговой республики Соан в Соанский центральный банк. Разумеется, сумму эту владелец получал при уходе на пенсию или увольнении по непорочащим мотивам.

Роксана любила нарушать нормы. Например, ходила у себя в апартаментах без лифчиков. Пока она была седьмой, на это всем было, как говорили наши предки, набрызгать слюной. Когда она внезапно стала третьей (и третьей ли?!), то никто и рта не раскрывал. Кстати, насчет «лифчиков». Дело в том, что у особ королевской крови того, на что их надевают было не две, а четыре, правда, две нижние — поменьше. Ходили слухи, что у матери теперешней императрицы было шесть. Это была настоящая императрица! Ничего страшного, пришлось привыкать. А мордочка у Роксаны была смуглая и очень симпатичная. Отделу пропаганды пришлось специальную легенду разрабатывать, объясняющую, почему у Р. пока нет детей от понятно кого. Оно, конечно мезальянс, но за моей спиной стояли такие ведомства, что никому и в голову не пришло. А легенда получилась добротная, я ее текст сам и подписал. Забота о благе государства, день и ночь работа над переоснащением армии и т. д.