Мысли о возможных ошибках тут же пропали. Водная гладь отразила знакомое по тысячам и тысячам репродукций слегка вытянутое лицо с раздвоенной каштановой бородкой, густыми усами и взглядом, который, казалось, вобрал в себя всю скорбь тысячелетий. Лишь ярко-голубые глаза не вписывались в канон.
Решив, что заниматься водными процедурами на пороге как-то неудобно, отхлебнул пару глотков и протянул чашу обратно. Стоящий у входа принял ее и строго спросил:
— Не ты ли Сын Божий?
— Конечно, нет! — возмутился я.
Cтолпившиеся вокруг, наградили меня недоуменными взглядами. Судя по всему, все происходило совсем не так, как предполагали сакральные источники.
Пришлось пояснить:
— У богов половой способ размножения давно не моден.
Еще одна серия недоуменных взглядов. К чувствам собравшихся явственно начало примешиваться возмущение. От меня ожидали дополнительных пояснений, и я не замедлил их дать:
— Семья — это вообще самое дорогое! Неважно, человек ты, Бог или даже собака. Вы со мной согласны?
Седобородые дружно закивали, становясь похожими на китайских болванчиков. Плавно заколыхались длинные седые бороды. Стало понятно, что семейные ценности эти ребята чтут. Можно было продолжать.
— Помнится мне, что совсем неподалеку с Сыном Божьим поступили нехорошо, чтоб не сказать большего. Я ничего не напутал?
В ответ вновь разыгрывается пантомима, выражающая безоговорочное согласие. Озвучиваю вывод:
— Так это надо быть скорбным умом, чтобы вновь прислать к вам своего сына. А как вы опять его обидеть пожелаете? Что тогда?
Договорить мне не дали. Безобидный старикашка, только что давший напиться воды, изменился в лице, побагровел и, брызгаясь слюной, начал орать:
— Самозванец!
— Уважаемые, — произнес я, делая попытку хоть как-то пояснить происходящее.
Но было уже поздно. С удивительной ловкостью все тот же старикашка извлек откуда-то из-под одежд длинный кривой кинжал и ловко направил его мне в печень.
Время привычно замедлилось. Дед подал корпус слегка влево, одновременно выставляя вперед плечо. Затем, раскручивая торс обратно, выбросил вперед руку с зажатой в нее железкой. Быстро, четко, заученно. Явно, такое он делал не в первый раз.
Мгновения текли медленно, вязко, как мед с ложки. Вот острие прикоснулось к моей многострадальной простынке и начало резать и раздвигать ткань. Затем кинжал, тяжело проминая воздух, устремился к телу. Пока он коснется кожи, пройдет вечность.
Можно было увернуться или просто сбить руку. Но я решил проверить догадку, мучившую меня с того момента, как затянулась ранка на плече, и потому остался неподвижен.
Время послушно ускорилось. Железо вошло туда, где у нормальных людей находится печень.
Ничего не произошло. Тупой удар. Старик отдергивает руку, оставляя кинжал мне на память. По телу вяло стекает стекают несколько капель крови. Вытаскиваю кинжал из раны, хотя ни малейшего беспокойства он мне не причиняет. Разрез мгновенно затягивается, оставляя короткую розовую полоску новой кожи.
Ага, понятно, чтобы испытать боль, я должен быть уверен, что она придет. Кажется, живем!
Задумчиво разглядываю затейливую гравировку и узоры на заляпанном бурыми пятнами лезвии. Перевожу взгляд на постоянный комитет по встрече. Все, как один, либо отводят глаза, либо разглядывают обувь.
— Ну, что вы за люди?! — второй раз за день выражаю свое недоумение.
Люди глухо молчат. Я разворачиваюсь и пытаюсь уйти.
— Кто ты и зачем смущаешь нас? — бьет в спину вопрос.
— Посланник, — грустно отвечаю я. — Тот мужик, что первым стрелял в меня, и то догадался.
— Зачем пришел? — вопрос следует за вопросом. Живо вспоминается украино-русская таможня и бесцеремонные свидомые хлопцы, мечтающие что-нибудь конфисковать. Уж больно знакомые интонации.
— Да уж точно не для того, чтобы исполнять закон и пророков. Особенно, пророков! — отвечаю я.
— Почему?!
— Все пророки были, есть и будут шарлатанами. Бог свято соблюдает установленные им законы природы, это вам не английские джентльмены!
Перенос человека, да что там человека — хотя бы шепота из грядущего грубо нарушает фундаментальные законы сохранения.
Даже информация должна прийти к нам в виде энергетического воздействия, потому пророки невозможны.
Энергия не возникает ниоткуда и не пропадает в никуда, так установлено, понятно? Пророки, мессии, попаданцы и засланцы — весь этот сброд, стадами кочующий по страницам низкопробных книжек, попросту невозможен.
Появление из ниоткуда массивного материального объекта равносильно резкому нарушению энергетического баланса системы. Разумеется, она не преминет его восстановить. И будет взрыв, да такой, что самые страшные термоядерные бомбы покажутся детскими хлопушками. Теперь понятно?
Что там еще есть в программе? Страшный суд вы себе уже сами организовали. Напрягаться в этом направлении не придется.
Что делать буду, и сам пока не знаю, поскольку четких инструкций мне не давали. В конце-то концов, дайте честному энергоконструкту хоть в себя прийти! Что делать, потом подумаю.
Вновь пытаюсь уйти. Меня ловят за ноги, но в итоге хватают за одежду, а одежды-то одна простынка, да и та дырявая! В итоге, стою с кинжалом в руках и в чем мать родила, а вокруг — воткнувшийся лбами в мрамор комитет по встрече. Дикое, совершенно сюрреалистическое зрелище! Впрочем, небытие намного хуже.
