Дурные деньги - [20]
«Мама, что вы делаете?»
«Полем, доченька, полем».
«Я тоже хочу полоть».
«Что ты, доченька, ты еще маленькая. Вот вырастешь…»
«Смотри, платье не испачкай», — предупреждает отец.
Платье на Ниночке беленькое, в горошек, новое совсем платьице, а потому самое ее любимое. В нем она чувствует себя легко и свободно, вот-вот у нее вырастут крылышки и понесут ее по воздуху.
Вдоль огорода, к бане, ведет тропинка, а перед входом в баню — вытоптанная площадка, на которой хорошо прыгать через скакалку. Увлекшись, Ниночка задевает ногой куст крапивы, которая выросла за углом бани. Ей больно, и она, поглаживая ногу, плачет.
«Что с тобой?» — бежит к ней мать.
«Крапива… ужалила…» — хнычет Ниночка.
«Вот мы ее сейчас! — грозится мать. Она голыми руками выдергивает крапиву и отбрасывает ее прочь, за частокол. Прижимая к себе дочь, она приговаривает: — Не плачь, не плачь. Разве мы дадим тебя в обиду? Ишь она, крапива!..»
Ниночка успокаивается.
«Иди погуляй на улице, — провожает ее мать к калитке. — Вон Светочка бегает, поиграй с ней».
Светочка — соседская девочка, с которой Ниночка нередко играет. У нее скакалки нет, и они договариваются играть по очереди. Начинает Ниночка, и у нее ловко получается — и на обеих ногах, и когда она поочередно меняет их. Коротко щелкая, скакалка сбивает остатки пыли с тропы, выметенной ветрами. Вдруг сзади раздается звонок, Ниночка пугается и отскакивает в сторону. Мимо, не обращая на подружек никакого внимания, проезжает велосипедист.
«Теперь я», — тянется за скакалкой Света.
Ниночка отдает скакалку, хотя ей обидно отдавать, — ведь не сама же она сбилась, велосипедист помешал.
Света начинает прыгать, а Ниночка отходит в сторонку, наблюдая за подружкой. Проходит минута, другая. Света улыбается чему-то своему, а Ниночке кажется: это она над ней смеется. Мол, ты постой, постой, а я буду прыгать, пока мне не надоест. Ниночка не выдерживает, подходит к подружке и требует отдать скакалку.
Света недоуменно хлопает ресницами, потом в сердцах кидает скакалку Ниночке в ноги. «У-у, жадина-говядина!»
Держалки несильно ударяют по щиколотке, Ниночка делает вид, что ей больно, и начинает плакать. Мать выбегает из огорода и устремляется к дочери: «Что с тобой? Кто тебя обидел?» Света убегает домой, а Ниночка, чтобы оправдать свои слезы, жалуется на подружку.
«Вот я ее! — грозится мать и, обнимая, успокаивает дочь: — Не плачь, не плачь. Разве мы дадим тебя в обиду?..»
Толчок автобуса возвратил Ниночку к действительности, хотя к действительности ей не хотелось возвращаться. С недавних пор самыми неприятными стали для нее мгновения после сна, забытья, полудремы. Именно в эти секунды она все случившееся с ней переживала как бы заново. Страх легко проникал в сердце, завладевал всем ее существом. Что же дальше-то будет? Постепенно страх не то чтобы покидал ее — просто она привыкала к нему, а нередко ей даже удавалось убедить себя, что все еще обойдется и она снова заживет как прежде — весело и беззаботно. Нет уж, фигушки, как прежде она жить не будет. Кое-чему она научилась, и теперь ее не возьмешь ни кожаной курткой, ни мотоциклом, ни длинной, тщательно подчеркнутой батником талией. Витьке же она отомстит, он у нее землю будет грызть, он у нее… А потом все снова рушилось в бездну, и снова она цепенела от жути, не видя для себя ни выхода, ни утешения.
Самым трудным было то, что рядом с нею не оказалось никого, кто выслушал бы ее, поддержал, успокоил. Правда, Люська Цаплина — единственный человек, которому она решилась довериться, — советовала ей то одно, то другое, но от советов ее разило холодом безразличия. А ведь это она, Люська, заманила ее на опасную дорожку, на которой так легко поскользнуться, упасть. Однажды, когда Ниночка намекнула ей на это, Люська коротко отрезала: «Каждый находит то, что ищет». Ниночка долго плакала после ее слов, а потом, немного успокоившись, подумала: наверное, Люська права. В самом деле, почему она сошлась с нею, с Люськой, а не с Верой Гусевой, которая тоже, как и Ниночка, приехала из деревни? Значит, она искала такую подружку, как Люська. Вера же была совсем другая — тихоня и скромница.
А ведь как все хорошо начиналось! С самого первого дня — того самого, когда комендант общежития подвела ее, вчерашнюю выпускницу училища, к одной из комнат на третьем этаже и сказала: «Пока поживешь здесь, а там увидим…» Свое «увидим» комендант — немолодая уже, усталая женщина — видимо, забыла, и Ниночка осталась в комнате, где царствовала Люська Цаплина. Не столько красивая, сколько пикантная — модная, почти до щиколоток юбка, длинные, рассыпанные по плечам волосы, медленный, тщательно прорисованный тушью взгляд — она, несмотря на молодость, производила впечатление опытной, многое познавшей женщины. Исходившее от нее ощущение опасности завораживало Ниночку. Люську, в свою очередь, забавляла ее деревенская наивность, способность удивляться тому, чему она, Люська, уже не удивлялась. Сблизило их то, что работали они в одной смене, а значит, свободное время у них совпадало.
Прежде всего Люська занялась внешним видом своей новой подружки, и Ниночка даже не заметила, как тайное ее желание нравиться при помощи моды и косметики стало однажды явным. Парни теперь поглядывали на нее как-то по-особенному, и это волновало ее.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.