Он боялся боли. Он боялся еще раз открыть свое сердце.
Беседа плавно перетекла на другие темы. И к концу ланча Кейти была твердо уверена — они с Тарой станут лучшими подругами.
В пятницу, зная, что Дилан отправился в Сахару восстанавливать душевное равновесие, Кейти решила сама составить букет для его матери. Дилан не знал языка цветов, но он всегда брал белые хризантемы, символизирующие правду, и маргаритки, которые говорили о чистой любви.
А затем Кейти добавила собственные штрихи. Это были поздние тюльпаны — абсолютная любовь, белый вереск — защита и лилейник —материнство. В этот букет она вложила всю свою душу. И любовь к Дилану.
Пусть даже цветы предназначались не ему лично. В его отсутствие она могла себе позволить показать свои чувства.
Вот композиция закончена, и Кейти отошла в сторону, оценивающе глядя на свою работу. У нее перехватило дыхание, такая энергетика изливалась из этого букета. Он просто светился воплощенной любовью.
Потом она закрыла магазин и отправилась в лечебницу к матери Дилана.
Она нашла женщину в ее комнате. Мать Дилана обладала строгими и гордыми чертами лица, ее волосы были аккуратно причесаны, а костюм сидел идеально. Но когда она повернулась к вошедшей, из ее глаз на Кейти посмотрела пустота.
— Здравствуйте, миссис МакКиннон, — поприветствовала женщину Кейти.
Лоб больной пошел складками, как будто она пыталась ухватить ускользающие обрывки памяти и понять, кто перед ней стоит.
— Вы не знаете меня, — поторопилась уверить ее Кейти. — Я просто принесла вам цветы.
Женщина глянула на букет и слабо улыбнулась, когда ее дрожащие пальцы коснулись белых лепестков. Она забыла о присутствии Кейти. Казалось, что послание, заключенное в букете, дошло до ее затуманенного разума. На мгновение ее синие, как у сына, глаза прояснились. Она вдохнула аромат цветов с таким удовольствием, что Кейти поняла, почему Дилан так часто приносит ей цветы.
Вошла сиделка, нагруженная стопкой чистых полотенец.
— О, цветы! — воскликнула она. — Сын миссис МакКиннон всегда их приносит. Он читает ей книги и показывает старые домашние видео. Наверное, он не в городе, раз не смог сегодня прийти.
Она начала раскладывать полотенца, параллельно болтая о том, какой замечательный человек мистер МакКиннон и как он любит свою мать.
— Бедная женщина, она даже не знает, что он приходит к ней, — и с этими словами она снова вышла за дверь.
Кейти оглядела комнату. В углу стоял телевизор и видеоблок. Еще там было множество фотографий в рамках и толстые фотоальбомы. И на каждом предмете мебели стояли принесенные ранее цветы.
Сейчас она видела ту часть жизни Дилана, которую он тщательно скрывал от посторонних глаз. В этой комнате была спрятана частичка его души, говорящая о том, как сильно и преданно он умеет любить.
Кейти взяла книгу стихов, присела на кровать и принялась читать вслух рифмованные строки о надежде и мужестве. Подняв глаза от книги, она глянула на мать Дилана... и застыла. Может, ей только показалось, но она словно наяву увидела женщину, которой та когда-то была. Любящую и любимую, вырастившую двух чудесных детей, хозяйку дома.
А когда мать Дилана мягко взяла ее за руку, Кейти не выдержала и начала плакать.
Натянув бейсболку почти на глаза, Дилан хмуро ожидал, когда объявят его рейс на самолет. У него зверски болела шея после падения со скалы, и поездка в Сахару уже не казалась ему такой привлекательной.
Он мучительно пытался сообразить, почему ему никуда не хочется ехать. Выброс адреналина всегда был для него лекарством от печали и неприятностей.
Но в этот раз лекарство не помогало. Он скучал по Кейти, скучал так сильно, что боль в шее пропадала на фоне этой тоски. Как она ухитрилась так зацепить его? Почему он не может перестать о ней думать?
Он догадывался, почему.
Любовь. Это не лампочка, которую можно включить и выключить. Он влюбился, и ему не избавиться от своего чувства, даже если он будет бродить по Сахаре до скончания века.
Дни, проведенные с Кейти, стали ему дороже прыжков с самолета, дороже мотоциклетных гонок и альпинизма.
Объявили посадку. Дилан встал, сделал пару шагов к жизни, которая уже стала ему скучна, и остановился.
Пятница. Какая Сахара? Сегодня мне нужно быть у матери.
Внезапно холодное освещение зала ожидания вспыхнуло для него молнией. Он понял одну простую истину. Нельзя отвергать дары, которые предлагает сама жизнь. Не так уж и часто поступают подобные предложения. Нужно дорожить временем, проведенным с этими дарами, потому что времени всегда мало.
И он больше не хотел терять ни минуты. Он вышел из аэропорта и поднял руку, призывая такси. Его охватило удивительное чувство свободы. Он поступил правильно.
В комнату матери он вошел без обычного букета. Когда он ехал в лечебницу, то думал купить цветы в ближайшем цветочном магазине. Но так и не смог. Цветы, не прошедшие через руки Кейти, казались мертвыми, лишенными внутреннего света.
Когда Дилан увидел сидящую на кровати молодую женщину с трясущимися от рыданий плечами, у него на секунду закружилась голова.
Кейти.
И почти сразу же он почувствовал себя счастливым. Раздвоенность и пустота, мучившие его две недели, прошли. Его счастью не помешало даже то, что Кейти плакала. Он и забыл, что женские слезы всегда заставляли его сбегать куда подальше.
