Дурная кровь - [14]

— Вижу, вижу, — произнес тот. От красивого мужчины, каким его когда-то увидел Люциус, уже ничего не осталось, — однако новости меня удивляют! Стоит отлучиться ненадолго по делу, как у моего ближайшего соратника вдруг появляется незаконнорожденный сын!

— Грехи юности, милорд, — опустил голову Люциус. — Еще в школе... довелось пошалить.

— Что же без предосторожностей? Как говорил один мой приятель, бывает, и палка стреляет...

— Видимо так, милорд, — поджал губы Люциус. — Я и понятия не имел о его существовании, и если бы не стечение обстоятельств... Должен отметить, несмотря на полукровность, мальчик весьма... А вот и он!

Высокие двери распахнулись.

— Звали, папаша? — поинтересовался Орион, потом перевел взгляд на Волдеморта, шарахнулся, выдал длинное непечатное ругательство и только потом добавил: — В смысле, здрасьте, мистер, не знаю, как вас там.

Люциус похолодел.

— Приветствуй милорда! — прошипел он, понимая, что оба сейчас нарвутся на Круциатусы, и если ему это не впервой...

— Так я сказал "здрасьте", какого вам еще хрена? — совершенно искренне удивился Орион и добавил светски: — Вы очень паршиво выглядите, мистер... милорд, короче. Вам говорили? Хотя вряд ли, зассали, поди...

Люциус понял, что сейчас провалится сквозь землю. И, видимо, там и останется.

— Приветствуй милорда! — повторил он из последних сил. — Простите, манеры его...

Волдеморт протянул руку. Орион без малейших колебаний ее пожал, чем поверг в шоковое состояние уже обоих мужчин.

— Я че-то не так сделал? — удивленно спросил он.

— Преклони колени, — прошелестел Люциус. — Поцелуй руку!

— Вы охренели, что ли, со своими ролевыми играми? — возмутился тот и отошел на пару шагов назад, независимо сунув руки в карманы (мантии он принципиально не носил) и начав раскачиваться на пятках. — Да я сроду ни перед кем на колени не становился и не встану по доброй воле! А руки, — добавил Орион ядовито, — у него не очень чистые. Вам надо, папаша, вы и целуйте.

От обморока Малфоя спасло только одно: Волдеморт засмеялся сухим шелестящим смешком, от которого мороз подирал по коже. Впрочем, Ориона и это не пробрало: он глядел, прищурившись, в безносое лицо, брезгливо морщился, и только.

— Прошу простить, милорд, мальчик вырос с магглами, он понятия не имеет о вас, о нашей борьбе... — заторопился Люциус.

— Ничего, ничего, мне нравятся дерзкие мальчишки, — процедил тот.

— Педофил, что ли? — ожидаемо отреагировал Орион. — Ну, папаша, и знакомства же у вас!

— Из него, чувствую, еще выйдет толк, — предсказал Волдеморт, не обратив внимания на последние слова. — Ему ведь в школу осенью? Ну, за ним стоит приглядеть... ты сам знаешь, полукровки бывают талантливы, а у нас каждый человек на счету! А теперь мне пора.

Он снова протянул руку, и Люциус, низко опустив голову, преклонил колено, чтобы поцеловать сперва край мантии, а потом и перстень господина. Взметнулся темный вихрь, и кресло опустело.

"Слава Мерлину, обошлось без пыточных..." — промелькнуло в голове, и Люциус с трудом поднялся, опираясь о ручку кресла, и не сразу понял, что с другой стороны его поддерживает Орион. Это было странно: на физический контакт тот в принципе не шел, еще терпел, когда его трепал по плечу Абраксас, мог потискать Драко, но от отца неизменно уклонялся. (Матери, разумеется, это не касалось.)

— Вы, папаша, сейчас белее стенки, — заметил Орион, подумал и добавил: — Правда, стенки тут голубенькие в цветочек...

— Ты с ума сошел?.. — выдохнул тот, кое-как придя в себя. — Он же мог тебя убить на месте! Что тебе стоило?..

— Ха, — ответил тот. — Была мне охота перед такой образиной на карачках ползать! На себя бы посмотрели... тьфу, смотреть противно! Весь из себя наследный лорд, как есть, чего уж тут скажешь...

Кровь бросилась Люциусу в лицо, он уже занес руку, но поймал спокойный взгляд Ориона.

— Ну давайте, чего там, — сказал тот. — Маман говорила, это у чистокровных заведено, и дед вас колотил, вы сами сказали, да и она меня лупит почем зря. Приступайте. Только мазь от ожогов или че у вас там, приготовьте, а то вам дюже больно будет.

Малфой осел в кресло, в котором только что сидел Волдеморт.

— Спасибо, он был в хорошем настроении. Иначе убил бы, — повторил он. — Или запытал.

— То-то дед его так не любит, — фыркнул Орион. — А вы боитесь, да? Ну и правильно, такого психа поди не забоись...

Люциус молча прикрыл глаза и вдруг с удивлением ощутил прикосновение детской ладони к своей щеке. В кои-то веки без ожога (следов не оставалось, но больно всегда было неимоверно), просто шершавые мальчишеские пальцы.

— Знамо бы дело, я б отказался от всех этих ваших родовых гобеленов и прочего, — развеял голос Ориона приятную иллюзию. — Нужны мне эти войны, не дай бог, еще и маман рикошетом прилетит... Теперь велят татушку поставить, поди?

— Нет, несовершеннолетним не ставят... — машинально отозвался Люциус.

И правда, на что он шел, втягивая мальчика в войну, в которой и сам-то уж перестал понимать, где чья сторона? Мальчика, который даже не знает, кто за что воюет, а главное, которому на это наплевать? И его мать, которую уже за одно то, что она магглокровная, могут попросту убить?