Духовные проповеди и рассуждения. Аврора, или Утренняя заря в восхождении - [5]

За такие-то неверно понятые слова Экхарт был осужден церко­вью.

Религиозные движения, охватившие народ, распространялись среди нищенствующих орденов, среди бегардов и бегинок. Главной проповедью их было "Царствие Божие внутри человека", единосущ­ность Божия, нищенство духом, новое свободное понимание Еван­гелия, непосредственно из которого люди черпали учение. Разницу этих учений составляло отношение к церкви. Для одних новая мис­тическая вера не противоречила церкви, и они оставались в лоне ее (друзья Божии), другие вовсе отвергали ее посредство.

Картину религиозного движения того времени дает нам трак­тат о сестре Катрей, духовной дочери Мейстера Экхарта из Страс­бурга, написанный в 1317 году. Он дает нам не только представле­ние об отношении Экхарта к мистическому учению того времени, но освещает духовный путь самого проповедника.

В тот год, когда был написан трактат о сестре Катрей, страс­бургский епископ Иоанн фон Оксенштейн начинает преследование еретических бегардов и бегинок. Кающимся прикрепляется к пла­тью деревянный крест. Множество их сгорает на кострах и погибает в воде. Другие бегут в соседние области, но преследования распро­страняются и там.

Большинство тех, что так погибали, исповедывали положения, которые открыто проповедовал с кафедры Мейстер Экхарт.

Быть может, переход Экхарта в 1320 году во Франкфурт связан именно с этим преследованием.

Экхарт не мог бороться с инквизиционной властью епископа. Тех бегинок и бегардов, которые были причислены к какому-нибудь ордену и за которых Экхарт мог бы заступиться, преследование не касалось. Экхарт продолжал громко и открыто проповедовать то, за что ежедневно казнили людей. "В таком объяснении слов Христа вы можете спокойно ссылаться на меня,— говорит он в одной пропо­веди,— я отвечаю за это моей жизнью"; в другом месте он говорит: "Пусть душа моя будет тому залогом". Такие слова не были просто красными словами в то время, когда всюду, где распространялось его учение, пылали костры.

Но его лично преследование еще не касается. Орден за него и дает ему в эти же годы почетное и влиятельнейшее место препода­вателя догматики в высшей школе в Кёльне. Кёльн издавна был ду­ховным центром Германии. До Экхарта в нем жили и учили Аль­берт Великий, Фома Аквинский, Дунс Скот. Теперь преследуемые в верхних странах Рейна бегарды и бегинки стекаются туда, но встре­чают в лице архиепископа Генриха сильного врага. Тогда же был сожжен Вальтер, глава секты, и многие погибли в огне и в волнах Рейна. Там прожил Экхарт последние годы своей жизни.

Ученики, среди которых были тогда Таулер и Сузо, называют его "святым учителем", "божественным учителем". Нравственный облик Экхарта был настолько чист, что все старания его врагов со­брать какие-нибудь компрометирующие факты из его личной жиз­ни остались напрасными.

В 1325 году на соборе в Венеции поступает жалоба на братьев немецкой провинции, "которые в своих проповедях преподают на­роду некоторые вещи, могущие легко привести слушателей к ере­сям". Этот донос относился к Экхарту и молодым священникам, его последователям. Первые попытки обвинить Экхарта оказались не­удачными. Когда инквизиторами явились соперники Экхарта, тео­логи высшей Францисканской школы в Кёльне, Доминиканский Орден встал за Экхарта и его правоверность была восстановлена. Недовольный его оправданием архиепископ неблаговидными спо­собами сам собирает против него улики, а когда и это не приводит к желанным результатам, он начинает 14 января 1327 года против Экхарта формальный процесс.

24 января Экхарт со свидетелями является перед инквизитора­ми и восстает против их способа ведения дела. Он считает, что не­достойное поведение с подслушиваниями, поклепами и каверзами есть полный произвол, который наносит оскорбление всему Орде­ну. Он считает ниже своего достоинства отвечать на их обвинения и приглашает их 4-го мая с собой в Авиньон, где он, Экхарт, перед папой и всей церковью докажет чистоту своего учения, которое бы­ло ими просто неверно понято.

13 февраля 1327 года в доминиканской церкви в Кёльне Экхарт, окончив свою проповедь, попросил прочесть народу на латыни ру­копись, которую он держал в руке, и когда она была прочтена, пере­вел ее сам на немецкий язык и объяснил. Затем он пригласил быв­шего здесь нотариуса составить об этом протокол. Свидетелями подписались несколько духовных лиц и два кёльнских гражданина. Заявление же это, которое потом ложно называли отречением, гла­сило:

"Я, Мейстер Экхарт, доктор святой теологии, объявляю прежде всего, призывая во свидетели Бога, что каждое заблуждение в вере и искажение ее избегал я насколько мог, ибо таковые заблуждения были мне всегда ненавистны и ненавистны до сих пор, как доктору и члену Ордена. Если нашлось бы что-либо ошибочное в этом от­ношении, что бы я написал, сказал или проповедовал, открыто или неоткрыто, прямо или косвенно, с дурным умыслом или ради духа сопротивления,— от этого отрекаюсь я прямо и открыто всем и ка­ждому, кто присутствует здесь в собрании, ибо смотрю с этого мгновения на сие, как на несказанное и ненаписанное, особенно потому, что слышу, что плохо меня поняли; будто я проповедовал, что мой маленький мизинец создал все; но я не думал и не говорил того, что гласят эти слова; а сказал я это о пальцах того маленького мальчика Иисуса". Затем, опровергнув еще одно искажение своего учения о душе и объяснив его, Экхарт говорит: "Я исправляю все это, и отказываюсь от всего этого, и буду исправлять, и буду отказы­ваться в общем и в частности всегда, когда это понадобилось бы, от всего, в чем было бы признано отсутствие здравого смысла".