Духовная культура средневековой Руси - [166]

Шрифт
Интервал

Самым большим по объему и весьма значимым для понимания духовной биографии Максима Грека является Канон Иоанну Крестителю, заключающий публикацию Денисова. Он переведен Е. П. Новиковым, засвидетельствовавшим еще раз не только филологическую эрудицию, но, я бы сказал, и филологическую чуткость. Здесь публикуются переводы Новикова на современный русский язык, а также на церковно–славянский. В последнем случае переводчик, оставаясь верным адекватной передаче смысла сочинения Максима Грека, оказался на высоте задачи дать представление о художественной выразительности сочинения, о Максиме Греке как художнике слова.

Историческая справка и вопрос о переводе

Греческое слово κανών известно со времен Гомера. Оно родственно κανη — тростник и обозначало прямой прут, рукоятку щита, ткацкий челнок (Ilias ХХШ 760). Приобретя со временем абстрактное значение мера, мерило, предписание, в языке христиан он нашло благодатную семантическую почву и дало обильный урожай значений, в основе которых мы находим одно и то же смысловое зерно — некий образец или правило. Каноном именовали Символ веры (Климент Александрийский), церковное правило (Анкирский Собор), сами соборные определения (Василий Великий), предписания Святых Отцов (у церковных историков

Сократа и Созомена), собрание боговдохновенных книг, иначе канон книг Священного Писания, наконец саму церковную службу и входящие в ее состав песенные и молитвенные последования. То есть все то, что стало Священным Преданием и для чего само это Священное Предание Православной Церкви служило образцом, мерилом, правилом, оком церковным.

Преподобный Максим Грек выступает перед нами как творец канона в последнем смысле, то есть как автор тропарей песенного последования, которое могло входить, например, в чин молебна (как в настоящей рукописи) или же включаться в состав Всенощного бдения, где канон является третьей из четырех частей утрени[955].

Основой для канона служат так называемые библейские песни (cantica, o)5ax). № двенадцати этих песен (десяти ветхозаветных и двух новозаветных) были составлены девять песен канона.

Первая песнь Поим Господеви (Исход 15. 1—19) посвящена воспоминанию перехода израилем по суху Чермного моря, потопления фараона с войском и избавления из египетского плена.

Вторая песнь Моисея Вонми небо и возглаголю (Второзаконие 32.1—12) носит страшный и обличительный дух, обвиняя мрод строптивый и развращенный», «народ глупый и бессмысленный» в отступничестве от Бога.

Третья песнь Утвердися сердце мое в Господе (1 Царств 2. 1—11) — благодарственная песнь Анны, матери пророка Самуила.

Четвертая песнь пророка Аввакума (3. 1—19) напоминает о грозном грядущем явлении Господа, суде и спасении Его народа.

Пятая песнь От нощи утренюет дух мой. В ней вдохновенный Исайя пророчествует о будущем воскресении мертвых (26. 9—19).

Шестая песнь Возопих в скорби моей ко Господу воспета заживо погребенным во чреме китовом пророком Ионой (2. 3—10) в надежде на скорое избавление.

Седьмая песнь Благословен еси, Господи отец наших или Песнь Трех отроков в пещи огненной имеется только в греческом тексте Ветхого завета (Даниил 3. 26. — 56).

Восьмая песнь является продолжением седьмой (Даниил 3. 67—88) и прославляет творение Божие.

Девятая песнь — это соединение двух новозаветных молитв: молитвы Богородицы Величит душа Моя Господа (Magnificat) (Лука 1. 46—55), близкой по духу к третьей песне Анны, и молитвы Захарии «Благословен Господь Бог Израилев» (Лука I, 68—79) — благодарение за дарование спасения народу израильскому, которое исходит от дома Давидова.

Библейские песни исполняются полностью только Великим Постом. В других случаях они заменяются припевами к канону. Например: «Слава, Господи, святому воскресению Твоему» — к воскресному канону; «Пресвятая Богородице, спаси нас» — к богородичному.

Более позднего происхождения в каноне песнопения, именуемые тропарями и ирмосами. Само греческое слово ирмос (ειρμόζ), что значит «связь», раскрывает назначение этого стиха. Он стоит перед тропарями и, во–первых, служит для них образцом по напеву и ритму, а во–вторых, создает смысловую связь между библейской песней и празднуемым событием, которому посвящены тропари. Вторая песнь канона, ввиду грозного ее содержания, обыкновенно опускается.

Ниже приводятся два перевода канона св. Иоанну Предтече, составленного преп. Максимом на Афоне. Первый перевод дословный, второй — поэтический. Ку|рсивом выделены начала текстов чинопоследования, богородичные тропари и все, что не принадлежит перу преподобного. Церковнославянский текст ирмосов раскрывается полностью в квадратных скобках.

Е. Новиков

Канон утешительный к превеликому Спасову Предтече и Крестителю Иоанну; читаемый на любой час по желанию в третий день седмицы (т. е. во вторник), сложенный по Многими содержимь напастьми Канона утешительного ко Пресвятой Богородице кир Максимом Триволисом

Тропарь, глас 4 подобен: Вознесыйся на Крест

Покаяния явившись божественным проповедником, каяться от души на всякий (час) дай мне силы, Пророк всепрославленный, дабы отложивши греховную тяжесть, в радости я был поставлен перед Судией всех и через тебя от геенны и огня и вечного избавился осуждения.


Рекомендуем почитать
Египтяне в Нубии

В монографии исследуется один из вопросов взаимоотношений древнего Египта с Нубией, а именно вопрос становления аппарата египетской военной и гражданской администрации на этой территории. Прослеживаются три этапа, связанные с изменениями характера политики Египта в этом регионе, которые в конечном счете привели к превращению Нубии в египетскую провинцию. Выделена роль местного населения в системе сложившихся египетских административных институтов. Исследование охватывает период Древнего, Среднего и Нового царств.


История Абхазии с древнейших времен до наших дней

В основе книги лежит историко-культурная концепция, суть которой – рассмотрение истории абхазов, коренного населения Абхазии не изолированно, а в тесном взаимодействии с другими соседними народами и древними цивилизациями. Здесь всегда хорошо прослеживалось биение пульса мировой политики, а сама страна не раз становилась ареной военных действий и политико-дипломати­ческих хитросплетений между великими державами древности и средневековья, нового и новейшего времени. За последние годы были выявлены новые археологические материалы, архивные документы, письменные источники, позволившие объективнее рассмотреть многие исторические события.


Археологические раскопки в Ленинграде

Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.


Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР

Материалы III Всероссийской научной конференции, посвящены в основном событиям 1930-1940-х годов и приурочены к 70-летию начала «Большого террора». Адресованы историкам и всем тем, кто интересуется прошлым Отечества.


Политическая история Ахеменидской державы

Очередной труд известного советского историка содержит цельную картину политической истории Ахеменидской державы, возникшей в VI в. до н. э. и существовавшей более двух столетий. В этой первой в истории мировой державе возникли важные для развития общества социально-экономические и политические институты, культурные традиции.


«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.