Дуэт влюбленных - [15]

— Рад, что ты все же присоединилась к нам, мама. Мы уже начали волноваться.

Он в упор посмотрел на девушку, окинув ее взглядом с ног до головы, усмешка скривила его губы.

Маджи догадалась: он нарочно дразнится, и приложила максимум усилий, чтобы не покраснеть.

— Вы очаровательны. Такой результат, по-видимому, требует массы усилий и времени, — манерно растягивая слова, проговорил Никос. — Но если ухаживать за мамой и за самой собой слишком хлопотно, скажите об этом прямо, мисс Смит.

— Вовсе нет, мистер Костаки, — огрызнулась Маджи.

Называя ее по фамилии, этот выродок явно указывал ей на то место, которое она занимает в изысканном обществе гостей. Но как он смеет с таким оскорбительным сарказмом намекать, чтобы служанка ни на секунду не забывалась! И в то же время Никос демонстративно представил девушке новых гостей, прилетевших, очевидно, на вертолете, звук которого она недавно слышала, когда в своей каюте выбирала платье к столь торжественному случаю.

Высокий светловолосый англичанин лет тридцати по имени Рой Бартон оказался помощником Никоса. Пожилой же грек Рондарис — главным бухгалтером его компании.

Итак, на вечеринке собралось девять человек. Маджи вздохнула с облегчением — не имея пары, она может держаться в тени, особенно не привлекая к себе внимания. Но получилось не совсем так.

Все заняли места за большим прямоугольным столом. Никос, естественно, сел во главе, усадив по правую от себя руку мать, слева — Элизабет. Дороти оказалась рядом с Рондарисом, далее следовала Аспасия с мужем. По другую сторону стола, крыло которого возглавляла Элизабет, разместились Медея, потом Рой Бартон и, наконец, самой последней Маджи.

— Нам явно не хватает одного кавалера, — весело хохотнул муж Аспасии, окинув взглядом собравшихся.

— Один хороший мужчина стоит дюжины, — отозвалась Элизабет, кокетливо тронув рукой с ярко накрашенными ногтями плечо Никоса Костаки.

Маджи невольно скривилась. Теперь понятно, почему тот обратился к ней столь официально.

Явилась его подружка, и он сразу установил для наивной Маджи жесткую дистанцию, чтобы не забывалась.

Никос, великолепно смотревшийся в белом смокинге, благодарно пожал ладонь своей соседке:

— Я принимаю твой комплимент, дорогая Лизи.

На Маджи он даже не взглянул. Тут его кузина Медея явно с капризными интонациями что-то быстро застрекотала на греческом.

Маджи мало интересовал сам разговор, да она и не понимала ни одного слова. Поэтому лишь крутила в тонких пальцах столовые приборы, стараясь побороть свою робость. Ей не терпелось покончить с застольем и уйти. Пустое светское общение угнетало. Белый смокинг Никоса в сравнении с его повседневной одеждой как бы подчеркивал пропасть, разделявшую их. Думая о своем, девушка не сразу сообразила, что гости за столом будто ждут от нее какого-то ответа, и растерялась.

Выручила Дороти:

— Медея пожаловалась на предоставленную ей каюту. Она привыкла к той, где сейчас ты! Но я объяснила своей дорогой племяннице, что нам необходимо быть рядом.

— Незачем оправдываться, ма, — все решено, — отрывисто бросил Никос, и Маджи снова возмутилась его резкостью по отношению к матери. Мог бы быть и повежливее, тем более при всех.

Тут стюард подал первое блюдо. Неприятная тема сама собой забылась. К счастью, ее сосед-англичанин, Рой Бартон, оказался человеком общительным. Когда же он узнал, что она живет в Лондоне и любит в свободное время бродить по художественным галереям, они оба увлеченно разговорились. С явной симпатией молодой мужчина поглядывал на собеседницу, проявлявшую столько познаний в искусстве.

— Рой! — Маджи подняла глаза на суровый возглас, почти окрик Никоса Костаки. — Ты здесь, чтобы работать, а не соблазнять компаньонку моей матери. Будь добр, помни об этом.

Воцарилось молчание. Тишину нарушил смешок Медеи, от которого Маджи зарделась.

Рой Бартон удивленно взглянул на своего босса и ответил как истинный английский джентльмен:

— Мои намерения в отношении Маджи Смит, как и любой другой женщины, исключительно благородны. — Он покосился на девушку и, демонстративно вздохнув, добавил: — Да они и не могут быть иными, если постоянно заботишься о том, чтобы не потерять здоровье в моем сексуально опасном возрасте.

Последовавший за этим хохот разрядил обстановку. Маджи вздохнула с облегчением. Юмор по отношению к самому себе девушка всегда ценила в людях. С такими легче, чем с самоуверенными и высокомерными личностями, вроде Костаки.

Сначала подали восхитительный паштет, потом омаров с подобающими соусами. За все время обеда Маджи ни разу не посмотрела на Никоса, хотя постоянно ощущала его присутствие. Глубокий, резонирующий голос действовал ей на нервы, сковывая и мешая насладиться роскошной едой.

Его откровенные домогательства накануне и собственная на них бурная реакция теперь всерьез терзали ее. Когда мужчина чертовски уверен в себе, почему бы не позабавиться? Ей бы, дуре, не мешало догадаться об этом сразу, а не ждать очевидных доказательств, вроде женщины, которая ему явно под стать. Вон как он любезничает с Элизабет. Рядом с ней любая покажется провинциальной простушкой.