Дубовая Гряда - [12]

Посвятив Миколу в свои планы, Володя предложил:

— Завтра утром приходи ко мне с косой. Я тоже возьму, и пойдем на болото. Даже матери ни о чем не догадаются.

— Это идея, а то моя шагу ступить не дает, все время следит.

На следующее утро две тропинки протянулись по росистой ботве через сад до самого болота. Густой туман то отступал от хлопцев, то снова окутывал их. Когда добрались до места, указанного Сергеевым, на солнце еще можно было смотреть, не прищуривая глаз. Там не было ни одного целого кустика. Молодые березки и ольхи будто подстрижены. Огромный серый камень и тот выщерблен. На бруствере окопа молчаливо стоял «Максим», возле него лежала куча винтовок.

— Кто это их сюда снес? — удивился Микола.

— Немцы. Они оружие не закапывают, а собирают, — ответил Володя.

— А красноармейцев кто похоронил?

— Тоже они. Да разве похоронили? Прямо в окопах чуть-чуть присыпали сверху песком, и ладно.

— А на могилах своих, гады, кресты березовые поставили.

— Ну и пускай. Березок у нас много. — Володя начал срывать с крестов и швырять в грязь немецкие каски. — На одном этом болоте для всех гитлеровцев хватило бы.

Микола остановил его:

— Не трогай. Вдруг кто-нибудь увидит. Лучше пойдем.

Хлопцы стащили с бруствера пулемет и по кочкам покатили его к реке.

— А жалко, правда? — опуская пулемёт в воду, сказал Володя.

Оба стояли, с сожалением глядя на пузыри, поднимающиеся из темной речной глубины. Чуть не до полудня пришлось работать, пока очистили поле боя. По отдельности топили ручные пулеметы и винтовки. Ротный миномет закопали вместе с минами и патронами в окопе: если его погрузить в воду, потом не за что будет подцепить.

— Эту десятизарядку со штыком я все же возьму домой, — сказал Володя. — Она мне на каждый день вот как нужна! Почищу и спрячу под крышу.

— Тогда и я возьму.

Припрятав на время винтовки недалеко от сада, ребята с косами на плечах отправились домой. На улице они встретили Шайдоба и Савку Комяча, бывшего колхозного бригадира.

— Гляди-ка, Савка, уже косят, — мотнул Шайдоб кудлатой головой в сторону хлопцев. — За ними нигде не угонишься.

Володя остановился:

— Все равно ведь община, а вы старики. Будьте уверены, мы и для вас накосим.

— Пошлите к нам завтра Василя, вместе пойдем, — добавил Микола. — Даже за немецкие марки теперь ни у кого сена не купить.

— Разве что в Германии, — рассмеялся Володя.

— Балаболка, вот и сговорись с таким, — проворчал Шайдоб и дернул Савку за рукав: — Пойдем.

Савка распорядился:

— Если завтра с утра будет хорошая погода, с утра запрягайте коней снопы возить.

Хлопцы согласились.

После обеда Микола опять прибежал к другу. Володя сидел за столом, склонившись над листом бумаги. Он с детства любил рисовать, недаром его в школе всегда выбирали в редколлегию стенгазеты. Умел и рисунки к заметкам сделать, и едкие шаржи на товарищей, отстающих в учебе. Но любимой темой школьного художника всегда была природа. Он и теперь остался верен ей. Вон какой забавный рисунок висит на стене: синица попала в сеть, хищная птица-кобчик бросилась на нее, да и сама запуталась. Сидит с петлей на шее на другом конце дощечки и с ужасом смотрит на свою жертву.

Микола наклонился над столом, глянул на лист бумаги.

— Что это ты рисуешь? — спросил он.

— Военная тайна. Попробуй, отгадай! — усмехнулся Володя.

— Болото… речка… поле…

— Камень, куст, деревце, — подхватил Володя. — Хочу сделать карту земельных участков и сенокосов для каждого двора. Все эти угодья с траншеями и окопами будут навечно закреплены за Шайдобами… Что ты смеешься? Тут внизу бургомистр поставит печать с пауком или кинжалом, и карта станет историческим документом.

Поймав недоверчивый взгляд друга, Володя посерьезнел.

— Это место ты знаешь? — спросил он, показав кончиком карандаша на значок, похожий на амебу.

— Знаю, мы были там сегодня. Омут, куда винтовки опустили.

— А ты его найдешь, например, весной? Там сотня таких омутов появится. Окопы к тому времени перепашут. Попробуй разыщи гранаты, мины, противотанковые бутылки, которые мы с тобой припрятали. А на моей карте все тайники как на ладони. И, главное, ни одна собака ничего не поймет.

Микола вдруг отшатнулся от стола:

— Кто-то идет!

Володя мгновенно спрятал карту в стол.

В комнату вошла Лида, поздоровалась и тут же упрекнула хлопцев:

— Вот кому нечего делать, лодыри. Забрались в избу и посиживают. А где все ваши?

— В поле. Говоришь, лодыри, а мы сегодня с полгектара успели скосить. Потом подумали, что никто не заплатит, и решили это дело бросить.

— Что же будут ваши коровы есть?

— То, что и другие, нашим больше не нужно. Купим у германских зольдат, верно, Микола?

— Конечно, — согласился друг.

Он машинально рвал на мелкие клочки какую-то бумажку, а сам с горечью думал о том, что такой дружбы, как прежде, у них с Лидой никогда больше не будет.

— А немецкие марки для покупки сена, мыла, керосина и всего прочего будем одолжать у Лиды, — продолжал шутить Володя.

— Можешь одолжить и у своей Зины! — вспыхнула девушка.

— Ты же мне своячка, а Зина кто?

— Какая еще своячка?

— Хочешь сказать, что я имею право в тебя влюбиться? Так я не Микола, сразу Шайдобчика — чирк, чтобы не путался под ногами.