Друзья - [26]

Бедный, свернулся на диване в попытках отыскать верный сон. Ни тебе подушки, ни тебе одеяла…

(невольно осмотрелась по сторонам)

Черт, и где он хранит это добро?

Ладно, так и быть — мышей метнулась в спальню, и то, на чем сама только что лежала, чем укрывалась — отнести законному владельцу.

Подушку аккуратно пристроить у головы — не хочу будить, сам инстинктивно найдет.

Одеяльцем укрыть…

Сейчас, сейчас, когда спит, мой Лимончик… кажется таким беззащитным, таким ранимым… маленьким мальчиком, за которым нужно только глаз да глаз.

… живой, вернулся домой живой и невредимый — а большего мне и не нужно. Плевать на испорченный вечер,

главное, что он теперь — вновь… со мной… рядом.

Так, почистить зубы, что-нибудь перекусить — и топать, топать на работку, тетке Эльзе помогать порабощать мир злосчастными фруктами…

Глава Двадцать Восьмая

— Привет, Патти. Тяжелая ночка? — игриво замигала бровями тетка.

— Здрасте. Тяжелая, ох, тяжелая…

— А чего так невесело?? — удивленно скривилась Эльза.

— И не спрашивайте…

— Поссорились, что ли?

— Поссорились??… А. Нет, — (шумный вздох). — Задержался сильно на работе — нервничала.

— О. Так он — трудолюбивый?

— Хм. Думаю, чтобы всего того достичь…, что у него есть, нужно иметь не просто трудолюбие, а крайний фанатизм… необычайное терпение… и нескудный склад ума.

— Ой, ой… как мы заговорили? Умных слов нахваталась?

— Умных? Вы о чем?

— Дамы, сважьте этот ананасик…

— Минуточку…

* * *

Эх, Марат, Марат, если я буду жрать столько, сколько ты меня просил это делать, то недолго, что я, просто-напросто, лопну…

И что тогда? Кто из нас будет прав?

— Смотри, кто идет!

— Где?

— Да туда смотри! А ты куда вылупилась?

(невольно рассмеялась я на теткино возмущение)

Маратик. Мой милый ангелок шагал ко мне навстречу.

— Привет.

— Здравствуйте.

— Здравствуй, здравствуй, — язвительно запричитала Эльза.

(черт, ненавижу то, как она сует свой нос в чужие дела)

— Я хотел извиниться…

— Марат, давай отойдем…

…

— Прости меня, Патти.

— Я очень переживала…

— Прости. Дел было — по горло. Приходили кое-какие лица, предлагали крупную сделку… — один, уже существующий клуб хотят переделать под наш стиль, влить в сеть клубов "Е.Д."

— Хоть бы позвонил, а то — "абонент не доступен", -

(дуюсь, дуюсь я

… но разве так честно? не начни он сейчас оправдываться — давно уже бы простила, забыла, а так — а так нужно еще повыделываться… причем невольно, неосознанно)

— Батарея села.

— Я так и думала.

— Честно, Патти. Я бы не отключил телефон, не предупреди тебя. А когда я кинулся — было уже слишком поздно, ты, наверняка, спала…

— Да ладно. Что уже там. Что было — то было. Рада, что с тобой всё в порядке.

— Я видел…. ты там наготовила разных вкусных блюд…

(криво улыбнулась)

— Договаривались поужинать… вместе.

— Ой, черт. Точно.

… забыл.

(болезненно скривился)

Прости.

— Да ладно… уже давно простила.

— Давай…. сегодня исправим… неудавшийся ужин?

— И снова… готовить?

— Зачем? Разогреем всё — думаю, ничуть не хуже будет.

— Всё же хуже, — криво улыбнулась я, изображая глубокое понимание, осведомленность в этом деле (уж кто, как не я, знает вкус "вчерашней", "позавчерашней", "позапозавчерашней"… еды)

— Так как? Во сколько ты заканчиваешь работу?

— В семь-восемь.

— Я зайду за тобой.

— За мной?… зачем? Тут до дома идти — пять минут.

— Ну, мне будет приятно. Можно?

— Можно…

* * *

— Ну, и зачем это?

(улыбаюсь, как дурочка; краснею от смущения — и соответственно несу чушь….нет бы сказать: "спасибо")

— Пытаюсь загладить свою вину… — мило улыбнулся мой Лимончик и тут же протянул букет шикарных, белых лилий… мне.

— Не стоило.

— И тем не менее…

(рассмеялась я

… больше от неловкости, чем от его слов)

— Спасибо… спасибо большое.

— Больше не обижаешься?

— Да я же уже говорила, что нет.

— Вот и хорошо. Теперь, предлагаю, быстро добраться домой — и устроить пиршество.

Глава Двадцать Девятая

* * *

— И это… в микроволновку?

— Нет, пюре сейчас я на сковородке разогрею.

Кстати, вчера приятно была удивлена,

что ты хоть кушать и не готовишь — но набор посуды соответствующий у тебя иметься.

— То всё Оливия. Решила меня в такой способ подколоть — некая злая шутка.

Сначала, конечно, хотела было подарить кота — но потом пожалела животное. Вот и решила остановиться на бездушном, неживом объекте — но, тем не менее, уж точно таком же, безнадобном мне.

— А кот — безнадобный??

(рассмеялся)

— Патти, я люблю животных, если именно это ты сейчас спрашиваешь. Но куда… они мне? Я слишком часто в разъездах, и заниматься их судьбой — у меня нет желания.

— Но, а когда-то ж были… животные у тебя?

— В детстве… у нас была собачка Бьюппи.

— Юппи? Как напиток?

(рассмеялся)

— Бьюппи! А не Юппи.

В общем, неважно. Так вот — мы так часто с Оливией ссорились на счет нее, чья она, кого это бедное существо должно слушаться, кому подчиняться, перед кем радоваться, а кого — кусать, что отец не выдержал этих скандалов, и пристрелил. Закопал на заднем дворе — и поставил табличку "ссоры Оливии и Марата".

— О… — замерла я от шока. — Ж-жестоко…

(тяжелый вздох;

взгляд на меня — невесело улыбнулся)

— Тогда это было… очень сильным ударом для нас обоих. Но знаешь…. в чем-то он был прав (хотя его поступок никогда я не смогу оправдать).