Другой - [21]

Шрифт
Интервал

Нильс подошел к окну и сдвинул штору, чувствуя, как солнце пробивается сквозь тюль. Смотрел через улицу, думал, как много листьев на сассафрасовом дереве у дома Иоахима, — листьев, похожих на перчатки. Взгляд его не мог миновать сарая, в котором когда-то Холланд раскидал промасленные тряпки и поджег их. Клепки стены до сих пор обуглены. Сассафрасовые перчатки, трех-четырех-пятипалые листья. Sassafras albidum, как учат картинки Чаутаука.

Наверху, в самых верхних ветвях, — его стрела; нет, собственно говоря, Холланда. Но что же случилось? Куда подевались их луки? Под деревом — не под этим, а под каштаном на задах их дома — отец повесил мишень. В их день рождения, три года назад. Луки и стрелы в подарок. У Холланда в колчане была одна очень красивая стрела: древко обвито яркой ленточкой, перья ястребиные, а не петушиные. Моя счастливая стрела, заявил он. Залп по мишени. «Погодите, парни, дайте я вам покажу». Отец помог собрать выпущенные стрелы, снисходительно отвел дистанцию поменьше, показал, как придерживать стрелу пальцами, одновременно натягивая тетиву.

— Я попал в нее — я попал в нее! — Нильс вытащил стрелу из круга мишени; Холланд мрачно хмурился на свои промахи. Мама крикнула из кухни: «Милый, телефон — страховая компания!» — и отец ушел, и новые стрелы вонзились в мишень.

— Черт! — Стрелы Холланда продолжали лететь мимо. Наложив счастливую стрелу на тетиву, он ждал, пока Нильс на цыпочках тянулся, вытаскивая свои стрелы.

Тванг!

Стрела слетела с лука Холланда, просвистела в воздухе; Нильс обернулся, стрела вонзилась ему в горло.

— Несчастный случай! — доказывал Холланд, когда доктор Брайнард ушел.

— Отдай стрелу брату! — приказал отец. Взбешенный, Холланд выскочил и послал стрелу через улицу, на самую верхушку сассафрасового дерева. Там она оставалась и сейчас, три года спустя.

И что потом? После стрелы Холланд стал как-то меньше о нем заботиться. Все больше и больше насмешливых улыбочек, куплетиков Матушки Гусыни…

— Ку-ка-ре-кууу!

Движение мысли было прервано — это заорал пожилой бентамский петушок, прибежавший поклевать зерна на дорожке, посыпанной гравием. Холланд выглянул в окно и тихо позвал: «Шантеклер!» Не обращая внимания на голос, птица с достоинством прочистила горло и продолжала путь, высоко задирая ноги. «Шантеклер!» — Холланд высунулся наружу, тихо повторяя кличку петуха, и Нильс уловил его косой взгляд, одновременно насмешливый и критический, переходящий с брата на птицу и обратно, рот приоткрыт, будто он хочет заговорить, но в конце концов Холланд только улыбнулся своей ленивой кривой улыбочкой и покачал головой, будто то, что он хотел сказать, не имело никакого значения. На мгновение их взгляды встретились, затем Холланд пожал плечами и с непостижимым выражением лица оставил его, ушел переодеваться.

И, переведя дух после долгого ожидания, Нильс снова устремил взгляд вслед петушку, отметив про себя, как долго держится слабый запах паленого после глаженья вокруг желтоватых складок кружевных гардин.

6

Гардеробная была для Нильса самым привлекательным местом в доме. Упрятанная в северном крыле, где примыкала к спальне Торри и Райдера, она превратилась с годами в пыльный, затянутый паутиной музей, набитый чемоданами в дорожных чехлах, сундуками с одеждой, разрозненными предметами костюмов и военной формы. Возле двери висела плетеная колыбель близнецов, рядом с нею портновский манекен, кресло на колесах, позолоченная и раскрашенная лошадь-качалка, марионетка на спутанных нитях подвешена к дверце зеркального шкафа — все старые друзья.

Оседлав коня, прижавшись щекой к его шее, Нильс раскачивался под звуки «Путешествия Зигфрида по Рейну», оглушительно изрыгаемые витой раковиной дедушкиной виктролы.

Краем глаза он заметил тень, скользящую по полу. Он мгновенно выпрямился и оглянулся: от приоткрытой двери за ним наблюдала бабушка.

— Я везде искала тебя, — сказала Ада. Она сменила траурные одежды на домашнее платье, туго стянула узел на затылке. — Надо было догадаться, что ты здесь. У тебя сегодня пасмурный денек?

— Нет. Да. Что-то в этом роде. Я слушаю.

— А-a… gotterdammerung. — Она подошла и внимательно посмотрела на него, наморщив лоб. — Ты здоров, douschka?

— Конечно.

Он встал и подкатил кресло на колесах — крепкую безобразную махину, чьи покрытые литой резиной колеса гремели на ходу, как каменные. Прикатив кресло в закуток возле лошадки, он мягко взял ее за руки и попытался силой усадить в кресло, где ей было бы удобно.

— Знаешь что? Часы стали отставать. Я подвел их. Гири опустились до самого пола.

— Понятно. Кто-то забыл завести их?

— Ну, ты знаешь, как он вечно все путает.

— Кто?

— Холланд. Была его очередь.

Она оттолкнула его руки — мягко, чтобы не обидеть, — и отошла к окну, поднять штору. Он подошел и встал рядом, глядя вниз на газон, насос, колодец за пихтовой рощицей у дороги. Она отодвинула штору, будто приглашая его полюбоваться пейзажем: небо, трава, река, деревья, одна или две коровы. Ее прищуренные глаза смотрели дальше, через луга, реку, поля на той стороне, на хребет Авалона и дальше, дальше, сквозь непроходимые места, ему казалось, что она устремляется еще дальше, куда уже никто не мог следовать за нею, за хребет, за Тенистые Холмы, в края, где она может побыть одна, сама по себе, одинокая… кто? — ведьма, быть может? нет, больше, богиня, думал он, Минерва, такая спокойная, невозмутимая, милостивая, вышедшая в полном вооружении из головы Юпитера.


Рекомендуем почитать
Шаровая молния

Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.


Наваждение

У героини рассказа счастливый день — она выходит замуж. Они с любимым договорились, что он заедет за ней, и вот она готова, ждет у себя дома, а его все нет. Беспокойство сменяется тревогой, она решает отправиться на поиски.© zmey-uj.


Корпус 38

«Я боюсь, доктор. Я ужасно боюсь. Вы ничего не можете сделать для меня. Никто ничего не может».Эрван Данте-Леган живет среди галлюцинаций, среди воображаемых змей и реальных убийств. Новоявленный Данте спустился в Ад — и теперь дорога к свету заказана ему навсегда. Он существует в непреходящем ужасе. Фантазмы сводят его с ума, толкают на странные поступки и в итоге приводят в Корпус 38 — в психиатрическую клинику для тяжелобольных, где отчаявшийся Данте встречает свою спасительницу — психиатра Сюзанну Ломан, которой он может наконец доверить свои кошмары и освободиться.Однако почему реальные зверские убийства, что творятся по всей Европе, так напоминают галлюцинации Данте? Кто убивает юных девушек? В погоню за разгадкой устремляются трое: комиссар парижской префектуры полиции, Сюзанна Ломан и талантливый журналист, который выслеживал опасного маньяка многие годы.


Сесквоч

В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.


Кидалы

Опытному мошеннику Рою Диллону удалось скопить более 50 тысяч долларов. Однако когда он пытается кинуть очередную жертву на 20 долларов, его жестоко избивают. Его мать, Лилли, которая работает на мафию и к которой Рой не питает ни любви, ни уважения, буквально возвращает его из мертвых. Но, едва оправившись, Рой снова принимается за старое – опасное ремесло кидалы у него в крови…


Семнадцать каменных ангелов

Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.