Другой мир. Степная угроза - [9]

Меня не покидает ощущение беспомощности моего сознания, запертого в непослушном теле. Желание действовать не находит способа добраться до ниточек, способных руководить моим же телом. Зато отсутствие прямой нейронной связи с телом гарантирует мне определённый иммунитет перед болью.

А ведь боль, безусловно, ощущается моим телом. Моё тело пытается сражаться, но мышцы свело судорогой. Они не слушаются, враги тычут в моё тело своими копьями и бьют мечами. Великолепные стальные доспехи какое-то время держат удары, я оказываюсь в окружении нескольких врагов. Повсюду бойня, наших тяжёлых пехотинцев и копейщиков режут, они не в состоянии сопротивляться. Меня сбивают с ног, я падаю, оружия у меня уже нет, а вражеская пехота волной прокатилась по нам и пошла дальше, преследуя сопротивляющихся бойцов нашей армии. Меня достали несколькими ударами, но я всё ещё жив. Рядом стонут раненые товарищи, и в этот момент ко мне неспешно приближается маг в шлеме из лосиного черепа. Его конь с выжженными глазами осторожно ступает среди неподвижных тел. Вражеский полководец останавливает своего коня у моего тела, он смотрит на меня сквозь костяную броню своего шлема, и я вижу его покрасневшие веки и чёрные глаза, в них нет зрачков, отсутствуют белки глаз. Там только сплошная чернота, всепоглощающая и притягивающая мой взгляд. Я не могу избавиться от этого взгляда, он гипнотизирует и парализует меня, бездонная чернота глаз поглощает мою волю. Маг протягивает свою костлявую руку в мою сторону, он выкрикивает какое-то заклинание, его рука начинает дрожать от напряжения, а меня в это же время трясёт вместе с его рукой, я слышу, как мои рёбра и позвоночник хрустят от внешнего давления, а затем они с треском лопаются, продолжая сжиматься. Мои лёгкие с резким шипением и бульканьем выпускают последний воздух, моя собственная кровь заливает мои внутренности, мне хочется кричать от страха, но вместо этого я фонтаном изрыгаю из своего горла потоки крови и…

…просыпаюсь весь мокрый от пота, мои волосы наэлектризованы, как будто я только что пережил мощный удар электрического разряда. Ужас ещё никуда не ушёл, я закашлялся, кажется, от ужаса я забыл, как надо дышать, а в моих лёгких не осталось кислорода. Ласковые солнечные лучи коснулись моего лица, они подсказали мне, насколько холодно было в моей комнате, печка давно остыла, угли в ней погасли. Я с сожалением выбрался из-под тёплого одеяла и принялся растапливать печку заново.

Переключившись на бытовые проблемы, я начал расслабляться, меня понемногу отпустило ужасное видение из моего будущего. Безрадостная картина не вселяла в меня никакого оптимизма, но его итак было немного в моей теперешней жизни.

Я сел на кровать и посмотрел в окно. Солнце находилось по-зимнему низко, хотя уже наступило время обеда. Я пошевелил руками и ногами, не верилось, что я живой, настолько отчётливо я видел свой жуткий сон. Я потянулся, не вставая с кровати. Нужно как можно быстрее забыть этот кошмарный сон, дать мозгу почувствовать реальность. Я подумал, что раньше нельзя было себе представить такого, чтобы я мог спокойно проспать до обеда. Обязательно кто-то разбудил бы меня ещё до завтрака. А сейчас я оказался никому не нужен. Ну, разве что Олесе и ещё нескольким людям. Подумать только, когда мы начинали строить Игву, в ней было всего-то пару жителей: я и Васька. А сейчас в моём посёлке насчитывалось около тысячи двухсот поселенцев. Опять я думаю о Игве, как о своей собственности, а ведь на самом деле у меня даже документов на неё нет.

Я решил не строить из себя жертву, надо было приводить себя в порядок и начинать действовать. Я оделся по-зимнему и вышел на улицу. Следовало выбираться из вороха проблем, связанных с моей болезнью, поэтому вначале я отправился на кухню, где раздобыл себе немного еды. Тут было на удивление мало работников. А раньше тут кипела жизнь, это было бурлящее новостями и пересудами женское царство.

Я прошёл в пустую столовую. В это время здесь ещё не наступил обед, а завтрак уже давно закончился. Теперь тут питались только люди, которым выплачивали пенсию, это были несчастные, у которых не осталось кормильца. Меня снабдили тарелкой овощного супа и двумя кусками хлеба. Деревянную ложку я, по местному обычаю, прихватил с собой из дома. Суп оказался на удивление вкусным, хотя по внешнему его виду и запаху этого нельзя было заметить. Пока я наслаждался его острым и солёным вкусом, появилась Надя. Та самая, что когда-то помогала Алевтине справляться с большим женским коллективом кухарок.

– Мастер Игорь! – Она поставила передо мной большую тарелку с варёными рёбрышками. От них пошёл такой одуряющий и приятно-пахнущий запах трав и мяса, что я еле сдержался, чтобы не наброситься на них.

Я степенно кивнул женщине, которую уважал за честность и открытость. Надя в то же время села напротив и поинтересовалась.

– Долго ли ты ещё будешь позволять этому бестолковому бородатому мужлану управлять нами?

Я посмотрел на неё с нескрываемым удивлением. Оказывается, она не была в восторге от нашего нового старосты. Обдумывая ответ, я продолжал работать ложкой. Миска быстро опустела и я, предвкушая радость от поедания свиных рёбрышек, придвинул к себе тарелку с варёным мясом.