Другая жизнь - [19]

— Думаю, меня стошнит.

Её приглушённый голос стал взволнованным.

— Этого не должно произойти. Я калибровала устройство так, чтобы оно синхронизировалось с движениями твоей головы.

— Нет, — поддразнил её Оуэн. — Я имею в виду, что ненавижу сыр и лук. Ой! Тошико с силой постучала костяшками пальцев по верхушке шлема.

— Обрати внимание, это – научная часть. — Когда она говорила, Оуэн точно мог сказать, в какой части помещения она находится, по тому, как её голос перемещался между двумя колонками. — Это мой первый опытный образец. Тебе должно хватить этого для полного счастья, пока я разберусь со стресс-тестом ремней безопасности для основной реализации без подключённых устройств ввода.

— Звучит как извращение.

— Я о программном обеспечении, извращенец. — Он слышал, как она что-то печатает вдалеке, настраивая оборудование. — Следующая стадия будет использовать проекторы таким образом, чтобы пользователь не был вынужден надевать шлем и перчатки. Правильная трёхмерная среда с естественными жестами взаимодействия. Тогда ты сможешь прикасаться к объектам, физически лепить мир, создавать вещи.

Оуэн кивнул, и зелёная сетка кивнула вместе с ним.

— Ты хочешь сказать, что я смогу заставлять что-либо произойти, создавая это, а не просто описывая?

— Точно. Потерпи, я почти закончила. Да, готово. То, что на тебе сейчас надето, в тысячу раз лучше имеющейся в продаже версии от «Другой реальности». Я исправила многие их материалы, так что у тебя будет меньше системных сбоев.

— Всезнайка.

— И, как ты можешь увидеть, с доступной у нас на базе производительностью системы пользовательская среда тоже более фотореалистична.

Оуэн знал, что Тошико любит употреблять кучу технических терминов. Он дал ей выговориться, даже не пытаясь понять, что она имеет в виду, но последняя фраза вызвала у него вопрос.

— Что ты имеешь в виду – фотореалистична?

Тошико немного помолчала.

— А. Прости. Давай я подключу твой шлем к сети.

Оуэн слышал, как она ищет подключения, копаясь где-то между его колен. Это выглядело многообещающе…

А потом ему больше не понадобились объяснения об этой новой системе. Он увидел, что она имела в виду. Он мог испытывать это прямо сейчас. Потому что мир вдруг ожил.

Он был в «Экстремисте». Сидел в одном из парикмахерских кресел. Только теперь они не были обычными контурами стандартных цветов, какими он видел их в последний раз на экране своего монитора. Они были обиты потрескавшейся красной кожей, и швы были хорошо видны, часть из них размещалась на подлокотниках, протёртых руками тысяч предыдущих клиентов.

Покрытый обшарпанным линолеумом пол был усыпан обрезками волос – чёрных и коричневых, светлых и рыжих, оставшихся от прежних клиентов. Один из них, Квазир, всё ещё был здесь, он тоже лежал на полу, неуклюже раскинувшись среди разбросанных волос. Его оторванная голова в рогатом шлеме валялась у обшитой панелями стены, у основания шеи виднелись следы тёмной венозной крови. «Разменяй десятку», — вспомнил Оуэн. Реализм мёртвого тела перед ним заставил его почувствовать смущение из-за недавнего скандала.

Он повернулся на стук копыт за окном. Неоновая вывеска вспыхнула у входной двери, странно освещая броню прохожих. Что-то встревожило проходящую мимо лошадь. Животное пронзительно заржало и взбрыкнуло. Наездник попытался успокоить его, но ноздри коня раздувались, и он снова встал на дыбы. Стоявшая неподалёку девица в чепце завопила: «О, Господи!» — и бросила свой свёрток с продуктами.

— Ну как? — послышался голос Тошико. Он на мгновение задумался.

— Хорошие сиськи. Тебе идёт розовый цвет.

Пенни Пастер стояла перед ним и говорила голосом Тошико. Она нахмурилась и вздохнула. Протянула свои голые руки и повертела пальцами в воздухе. Браслеты на её запястьях звенели, когда она двигалась, но Оуэн также мог слышать щёлканье клавиш, как если бы она печатала на невидимой пишущей машинке. Пенни повернулась на каблуках, словно в пируэте, и мгновенно изменилась.

Теперь она была больше похожа на Тошико Сато – по крайней мере, тоном кожи и короткими чёрными волосами. Вместо пушистого розового бикини на ней был строгий брючный костюм с френчем, застёгнутым на все пуговицы. Оуэн надулся и указал на бокал для мартини и шейкер, стоящие на кухонной стойке рядом с ней.

— Я вижу, ты так и не закончила мыть посуду.

— Не заставляй меня тебя бить, — предостерегла она. — Это был самый близкий персонаж, которого я могла использовать, чтобы взаимодействовать с тобой. Если не считать его, — она показала на безголовый труп. — Думаю, мне лучше убрать его, как ты считаешь? Здесь ничто не остаётся мёртвым слишком надолго. — Она снова что-то напечатала в воздухе, и труп Квазира беззвучно исчез. — Я даже вытерла пол. Так что мытьё посуды я оставляю тебе.

— Это просто потрясающе, Тош.

— Скажи, что я гений.

— Я заметил, что ты уменьшила себе задницу. Гламур не прошёл мимо тебя?

— Можешь говорить что угодно, — парировала она. — Ты себя-то видел? Думаю, у тебя могут быть проблемы. В самом деле, «Глендовер»!

Он расправил свои широкие виртуальные плечи.

— Ну и что? Это компьютерная игра, а не психологический сеанс. Должен признать, я ошеломлён. Это фантастика, даже для тебя.