Другая жизнь - [9]

— Ты словно прочёл мои мысли! Я сам уже подумывал об этом и вспоминал старые наши разговоры о том, что когда-нибудь стоит обручить наших детей, породнившись таким образом. Ричард правильный и понимающий сын, но как бы я ни желал ему брака по любви и собственному выбору, он согласится и смиренно выполнит моё повеление взять в супруги Беллону. Хотя, я думаю твою дочь нетрудно полюбить даже с первого взгляда. Я рад, что являюсь её попечителем, так как сильно переживаю за её броскую красоту, мимо которой не каждый пройдёт, не потеряв самообладания. А теперь я имею полное право присмотреть за ней.

— Что ты хочешь сказать? Моя девочка сама никогда не позволит себе ничего лишнего или порочащего!

— Робин, Робин, не кипятись! Я совсем не это имел в виду! Я не сомневаюсь в непорочности и чистоте твоей дочери, но просто сегодня произошло кое-что, что не ускользнуло ни от одного присутствующего при премьере Беллоны человека. Пока ты и Пауло готовились к дебюту за дверями, ты как раз и просмотрел то, что случилось.

— Боже, не томи, говори же, что такого страшного или необычайного стряслось?!

— Виталий Дьюс, вот что стряслось. Этот неисправимый ловелас и юбочник положил глаз на твою дочь.

— Что?! Этого не может быть! Как бы он не выглядел, не знаю уж, что он для этого делает, но он же настоящий старик! Ему одной ногой в могиле стоять, а он засматривается на молодых девушек, и не просто на девушек, он кинул свой похотливый и пресыщенный взгляд на мою Белл, это юное и нежное дитя…

Робин Карлеаль осёкся. Возмущение и ужас, возникшие на первых порах, стали утихать и начал работать мозг. Ум и хитрость, выгода и корысть. Разумеется, он никогда в жизни не пойдёт на то, чтобы его дочь была обесчещена этим подлецом и негодяем. Но! Но каким бы он ни был человеком, он оставался императором Голубого квазара, одним из самых могущественных из ныне живущих людей. Кто мог ему противостоять? Только Южные ветра, Небесная даль (это место, где когда-то правили короли тьмы, подчинившиеся силам зла, создавшие Тёмную армию и желавшие захватить мир), Кристалл и Ледяная, закрытые системы, в которых правили бал «золотые» и их таинственный Лео, да и Заседание Министров и Представителей власти всех держав. Вот, пожалуй, всё. А сам Робин Третий продолжал быть сыном Робина Второго, покойного лучшего друга Виталия Дьюса. Так неужели он не сможет провернуть то, что ему сейчас пришло в голову? Коли император женился в четвёртый раз, что ему помешает развестись и жениться пятый? Эта Гвинет… она хоть и приходилась королю Феира племянницей, но была слишком далека ему по духу и по всем остальным понятиям, чтобы он мог иметь от неё какую-то выгоду. К тому же она была в десятки раз хуже Беллоны и, можно сказать, силой, упорством и неприкрытой наглостью женила на себе Виталия. Плюс к этим пунктам из её реноме, далеко не украшающим Гвинет, она вообще зазналась и практически перестала общаться с родственниками, принимая их за «недостойных». Так-так, неплохая перспектива проявлялась на горизонте. Ну и что же, что старик, но ведь выглядел он вполне нормально и не полностью растерял былой лоск. А как можно было утереть нос олтернцам! Король Элиос сойдёт с ума от зависти. Он использует все возможности и связи, чтобы предотвратить этот взлёт Феира на небывалую высоту. Только сделать ничего так и не сможет. Как хотелось бы поторопить будущее, чтобы уже купаться в счастье и радости от исполнившейся мечты и сбывшихся надежд. Осталось подготовить саму Беллону. Ей предстояло выполнить нелёгкую задачу — очаровать императора настолько, чтобы он согласился окунуться в молодость и пойти под венец в пятый раз.

Напротив Робина сидел его хороший друг. Только что они строили совместные планы и вот, один уже сомневался, так ли ему это всё нужно. Зачем нужна была помолвка с каким-то наследником-тихоней Ричардом, когда можно попробовать выдать замуж дочь за императора Голубого квазара? Рейнальдо принял задумчивость короля Феира за растерянность оскорблённого отца, не знающего, что предпринять для спасения репутации своего ребёнка.

— Робин, ты не переживай так! Я глаз не спущу с Беллоны. А если мы объявим, что скоро принц Медео и принцесса Феира станут женихом и невестой, император поостынет.

— Постой-постой! Ты, конечно же, прав. Я и сам впредь не отойду ни на шаг от Белл, но с помолвкой я бы не стал так спешить. Пусть твой сын и отнесётся с пониманием к твоему решению, но я и Веста обещали Беллоне, что она сама сможет выбрать себе супруга, поэтому категорическое моё заявление о решённом её браке могут травмировать и сильно расстроить её. Мне нужно сначала поговорить с ней, так сказать, проработать с ней этот вопрос. Она покладистая девушка, но всё-таки ранимая. А император? Думаешь, такое наше поведение понравится ему? Ничего дороже чести нет, но если есть возможность решить всё без инцидентов и с минимальными потерями, то почему бы так ни сделать? Зачем злить Виталия понапрасну?

Довольные собой мужчины расстались в мире и согласии. Робину Третьему было над чем подумать на досуге. Сказав, что Беллона покладистая девушка, он сильно преувеличил. Представить, какой гнев и злоба овладеют принцессой, когда она узнает о мыслях отца на её счёт, не составляло труда. Её возмущение не будет знать предела. И если уговорить дочь отнестись к свадьбе с Ричардом смиренно ещё можно было, то выйти замуж за восьмидесятипятилетнего мужчину Беллону оставалось только заставить. Но, может быть, девушка не настолько в этом плане глупа, как её старший брат, чтобы не понять, какая польза и какие преимущества ожидают не только её саму, но и её родину, если она поступится своими предубеждениями, свободой и попридержит свой необузданный нрав при себе. Оставалось подготовить благодатную почву. Подговорить кого-то из друзей принцессы побеседовать с ней на эту тему. С кондачка такие дела не решаются.