Другая жизнь - [8]

— Мы рады, что вы, кузина, стали одной из нас, и мы теперь сможем лицезреть вас на приёмах, — холодно и пренебрежительно сказала императрица, равнодушно поглядев в сторону принцессы Феира и снова отвернувшись к своим фрейлинам, которых было море вокруг неё. Раздались громкие аплодисменты, чествующие признанную самыми влиятельными людьми Беллону. Как всё удачно и великолепно прошло! Наконец, хоть что-то не принесло ей неприятности, а только восторг и удовлетворение от успешно пройденного жизненного этапа. Девушка отошла с ковровой дорожки (всё так же сопровождаемая Виталием), потому что прозвучала труба, возвещающая о появлении следующего дебютанта. И хотя его поручителем был отец Беллоны, она не стала слушать и смотреть на очередное официальное действо, а попыталась смешаться в толпе, чтобы найти Энжел или Астерикса. Но её удержал окликом император.

— Куда же вы? Так быстро покинете меня и лишите своей компании?

— Я? Нет, что вы, просто мне ведь ещё предстоит кое-что сделать. После общего представления король Рейнальдо должен будет познакомиться меня лично со всеми присутствующими, мне бы хотелось подготовиться к этому. Наверное, знакомство займёт немало времени, — после завершения премьеры Пауло, Беллона действительно должна была поздороваться со всеми гостями Виктории Атики и её мужа, под чётким руководством короля Медео. Но только особой подготовки это не требовало.

— А мне показалось, что вы меня смутились? Или скажете, это не так?

Девушке всё меньше нравилось внимание императора Голубого квазара. Пока оно не было назойливым, но его настойчивость напрягала и без того накалённые нервы. Принцесса снова посмотрела прямо ему в глаза и постаралась ответить как можно решительнее:

— Признаюсь честно, я не ожидала столкнуться с тем, что вы окажете Феиру такую честь, уделяя мне столько времени. Поэтому, конечно же, я растеряна и смущена.

— У вас не получилось заставиться меня поверить в вашу искренность. Вид у вас сейчас был явно не робкий. Если вы переживаете по поводу того, что кому-то вы можете не понравиться при личной беседе, в чём я сильно сомневаюсь, предлагаю свои услуги в качестве лица, которое будет вас всем представлять. Поверьте, если я буду стоять рядом, никто не посмеет даже косо посмотреть на вас.

— Благодарю, но я предпочитаю заработать симпатии своими усилиями, нежели вашим престижем и влиянием.

— Как знаете, но всё же, если вам что-то понадобится, только намекните…

Король Жерар позвал Виталия к трону, чтобы тот признал для общества принца Пауло, поэтому он не успел договорить, и, извинившись, удалился по своим светским обязанностям. Беллона вздохнула с облегчением. Она совершенно не знала, как и о чём разговаривать с такими важными особами, когда они этого хотят, а ты нет. Император вовсе не был противен ей, и откровенно не отталкивал от себя чем-либо. Мужчина был вполне обаятельным и с огромной долей шарма, но не для девушки, мысли которой снова вернулись к графу Аморвилу. Если бы он видел, как достойно она прошла это маленькое испытание! Как хорошо к ней отнеслись и даже сам сын легендарной Алмы! Что ещё, казалось бы, нужно для счастья?

Прошло всего несколько минут, и к Беллоне подошёл король Рейнальдо.

— Ну что, ваше высочество, вы готовы? Тогда идёмте, я представлю вас элите нашей галактики.

Глава III

Последним Беллоне Рейнальдо представил своего старшего сына, наследника Медео — Ричарда Линкольна. Взрослее принцессы всего на два года, он не был так красив, как младший брат, и не выделялся тем обаянием и раскованностью, что сполна присутствовали в Пауло. Но зато юноша умел поддержать разговор, выслушать собеседника. Пребывание в высшем свете не лишило его застенчивости, умеренности и знания рамок приличия и дозволенного. Он не собирался покорять сердца элиты красноречием или другими методами и довольствовался тем, что порядочностью и умом заслужил уважение своих будущих подданных.

Оставив дочь в компании её фрейлин и двух принцев Медео с их свитами, Робин Третий отозвал короля Рейнальдо и пригласил его пройти в отдельный кабинет для разговора. Мужчины незаметно удалились из бального зала в поиске места, где можно было бы спокойно поговорить в непринуждённой обстановке. Найдя его, оба они уселись поудобнее на мягком диване.

— Послушай, Рейнальдо, вот о чём я хотел сказать тебе. Обе наши планеты находятся в одной системе. Мы с тобою соседи и сделали многое для того, чтобы стать не только компаньонами во всём, но и завязали крепкую дружбу. Ты знаешь, как давно Олтерн хочет сдвинуть Феир с мировой арены, а твои владения ещё только добиваются того положения, которое заслуживают. Нам не выгодно разрушать наш союз, да мы сами и не сделаем этого, потому что слишком хорошо относимся друг к другу. Но мы не вечны, а наших детей ждёт впереди долгая жизнь, которую они могут прожить замечательно, но могут и наделать ошибок, оступиться, не разобраться, как правильно поступить. Особенно я волнуюсь за своего сына. Пока он завоевывает расположение вне своей родины, Робин теряет поддержку своего народа, который иногда становится совершенно недоволен его поведением и отношением к нему. Ричард же напротив, снискал любовь и преданность жителей твоего королевства, но он не имеет и не ищет покровителей и товарищей среди других правителей. Мало этих проблем, так наши сыновья ещё и не нашли языка между собой! Они разные люди и вряд ли когда-нибудь смогут понять один второго. Я боюсь, что когда меня не станет, соседство Феира и Медео из взаимно полезного превратится во взаимно никчёмное. Что ты думаешь об этом?