Другая Элис - [69]

— Ох, слава богу, — выдохнула я с облегчением, чувствуя, как открылись все поры на моем теле и оно наполнилось радостью. — Когда я смогу начать? — Я неистово кивала головой папе, который с тревогой смотрел на меня из кухни.

— Со следующей недели.

Я положила трубку. Папа подошел и обнял меня. Я смеялась и плакала, не в силах вымолвить ни слова.

— Ну вот, все-таки получилось, — повторял папа. — Все-таки у нас получилось.

Тридцать девять. Плацебо

Для меня начались испытания. Каждую неделю мне будут делать инъекцию, а раз в две недели я буду проходить обследование, подсчет пораженных суставов, сдавать кровь на анализы, отвечать на вопросы анкеты. Сегодня была моя первая инъекция, и я должна была научиться делать ее самостоятельно. Передо мной были четыре пузырька — 20 мг, 40 мг, 80 мг и плацебо. Никто не знал, что из этого он получает. Теперь я боялась получить плацебо, ведь это означало, что я буду колоть себя средством без активного компонента.

Один из четырех пациентов получал плацебо в течение первых двенадцати недель, а потом весь оставшийся год — среднюю дозу. Я была на испытаниях номер один, и никто не мог мне сказать, ради чего я тащилась в Бат. Неужели ради «проклятой, пустой» инъекции? Доктор открыл коробку с двумя пузырьками.

— Это подозрительно походит на воду, — сказала я ему. — Ой, нет, я не могу. Это вода. Плацебо. Мне досталось плацебо. Все инъекции так выглядят или это моя походит на воду? — Если бы он отвернулся, я бы даже чуточку попробовала ее на язык. Но можете себе представить, какое разочарование я бы почувствовала, если бы это была вода? Особенно после того, как я месяцами дожидалась этого препарата?

— Господи, пожалуйста, только не плацебо, — прошептала мама.

— Вот парочка параноиков пожаловала, — проговорил доктор с улыбкой.

— Нет, всего лишь отчаявшиеся пациентки, — возразила я. — Хорошо, что я должна делать?

— Так, снимите с пузырька металлическую крышечку и хорошенько протрите пробку спиртом.

Я взяла пузырек. Пробка, хоть и маленькая, оказалась слишком тугой, и я возилась несколько минут. Мама уже смеялась.

— У меня не получается. Вот вам и замечательное начало, — расстроилась я.

— Они тугие, — успокоил меня доктор. — Отдайте маме и посмотрите, справится ли она.

— Боже, какие тугие, о господи… — Наконец у нее все получилось, и первый шаг был сделан.

— Теперь трудная задача — ввести иголку в пузырек. Мне кажется, надо покачивать крышечкой, чтобы убрать с иглы наконечник. Вот так. — Доктор показал мне. — Теперь попробуйте.

— Слишком туго, мои руки слабы для этого.

— Покачивайте, покачивайте… — говорил доктор.

— Я покачиваю. — Послышался хруст. — Не беспокойтесь, это всего лишь мое плечо, — пояснила я и истерически расхохоталась.

В дверь заглянула Сью.

— У вас весело, будто на вечеринке. Никогда еще не слышала здесь ничего подобного!

И вот игла вошла в пузырек. Я держала ее дрожащей рукой. Мама смеялась.

— Мама, пожалуйста, уйди, от тебя никакой помощи!

Мы были готовы к инъекции, и передо мной встал чудесный выбор — бедро или живот. Я выбрала бедро.

— Нацельте игру вниз и воткните ее, почти как дротик, — руководил доктор моими манипуляциями.

Шатаясь как пьяная, игла устремилась в мое бедро.

Жидкость в бедре. Жжение. Я закрыла глаза.

— Господи, только бы не плацебо, — взмолилась я в миллионный раз.

Сорок. Что я люблю

— Косметический массаж лица;

— Гидротерапию в Центре Пиндера;

— Всех помощников и физиотерапевтов в Центре Пиндера;

— Смотреть по телику «Друзей» — я постепенно влюбилась в Чендлера;

— Писать книги;

— Мою двуспальную кровать с матрасом «Даксиана» и одеялом из гусиного пуха;

— Симпатичных докторов, я должна выйти замуж за такого;

— Корчить маме рожицы;

— Наблюдать, как папа пытается установить видеомагнитофон;

— Еду;

— Мой серебристый ноутбук Apple.

— Мое ржавое инвалидное кресло, которое пылится в кладовой;

— Исследователей и ученых, которые работают над препаратами от артрита;

— Водку и тоник;

— Воздушных змеев;

— Смотреть теннисные матчи;

— Двигаться «без всяких затруднений»!

— Не отвечать на звонки;

— Встречаться с другими больными ревматоидным артритом и делиться опытом;

— Элен, которая покрывает мне ногти на ногах серебристым лаком;

— Цыпленка кузины Эммы — с лимоном, пятнадцатью зубчиками чеснока и жареными анчоусами;

— Играть в карты с детьми Эммы;

— Друзей (на этот раз не из телесериала!);

— Снова видеться с Софи и возрождать нашу дружбу;

— Бутылки с горячей водой;

— Пушистые полосатые тапочки;

— Хирургов, которые творят чудеса в операционных;

— Физиотерапевтов и оккупационных терапевтов;

— Слышать заразительный смех Тома;

— Брюки с завязками;

— Мою независимость;

— Коллектив, ведущий клиническое испытание лекарств, из Бата;

— МОЙ ВОЛШЕБНЫЙ ПРЕПАРАТ.

Три месяца клинических испытаний — и моя жизнь переменилась кардинальным образом. Из зеркала мне улыбалось мое отражение, полное жизни. Я с трудом узнавала себя в нем. Боль еще не оставила меня, но она стала уже терпимой, и я знала, что меня ждет еще множество проблем. Но мои еженедельные инъекции позволяли мне жить. Жизнь перестала казаться мне темным туннелем, где все, что я делала, тонуло во мраке. Передо мной открывалась новая жизнь. Я могла двигаться вперед, оставляя позади мое прошлое, и печальные воспоминания начинали бледнеть.