Друг по четвергам - [35]

– Она — маленькая обезьянка! Отчасти очень хорошая, но только отчасти. Через четыре-пять лет за ней понадобится глаз да глаз.

– Сколько ей?

– Десять.

– Неужели?! Всего десять? Ну и ну! Думаю, что внимательно присматривать за ней понадобится гораздо раньше, чем через четыре-пять лет. Я-то счел, что ей двенадцать или тринадцать. Этот наряд… Во всяком случае, надеюсь, что мне позволено остаться до того момента, как Мэгги вернётся из гостей.

– О, не уверена.

– Ну, как поступим? Вообразите, чем займусь я и что будете делать вы, если выгоните меня: я просто поброжу поблизости в ожидании, пока вы выйдете, а вы будете слоняться здесь, верша своё доброе дело и растягивать пребывание у сестры, просто чтобы позлить меня. Ведь так?

– Нет, не так. – Голос Ханны зазвучал тихо и устало. – И вы это знаете.

Она откинулась на спинку дивана. Дэвид последовал примеру собеседницы, повернул к ней голову и мягко спросил:

– Что в вас такого, что привлекло меня с первого взгляда? Вы же были одеты очень просто тем утром. Нет, не неряшливо, но совсем неподходяще вашему возрасту. То длинное серое пальто прибавляет вам несколько лет.

– Ну спасибо!

– Всегда пожалуйста. Позволю себе дать вам совет по поводу одежды: никогда не носите вещи с квадратными вырезами, потому что у вас достаточно широкие плечи.

Ханна выпрямилась, чувствуя, как её захлёстывает волна негодования. Она всё ещё злилась, когда он добавил:

– Но это красивые плечи. Платьям и шубам некоторых женщин не на чем держаться: плечи слишком покатые, а ещё многие дамы выпячивают грудь. И, бьюсь об заклад, вынуждены прибегать к подплечникам.

 Ханна затряслась от смеха, и Дэвид притянул её к себе. Впервые почувствовав его объятия, она начала громко хохотать. Дэвид забеспокоился и пробормотал:

– Ш-ш! Вас услышат наверху!

Потом его тон изменился:

– О, не надо! Почему вы плачете? Пожалуйста! Я дурак… Идиот… Просто пытался развеселить вас, заставить посмеяться… А теперь это... Всё хорошо... Пожалуйста! Всё хорошо.

Ханна стала ощупывать платье в поисках кармана с носовым платком. Когда Дэвид протянул свой платок, она схватила его и стала судорожно вытирать лицо. Ханна не вернула платок, а скомкала в кулаке.

– О, Дэвид! Я запуталась.

– Знаю. И понимаю, что являюсь тому причиной. Более того, я рад данному обстоятельству. Не могу поверить, что мы познакомились только в прошлый четверг — кажется, будто я думаю о вас уже много-много лет. О вашем лице, манерах, о голосе – обо всем; и за короткое время нашего знакомства вы словно бы превратились из куколки в бабочку, стали красивее, хотя и более хрупкой, более восприимчивой к боли. Однако главное, что я чувствую – вы открываетесь для любви. Да, мне пришлось это сказать, потому что, подобно бабочке, вы, кажется, подошли к стадии покоя, когда вашим крыльям предстоит просохнуть на солнце. А едва они просохнут, вы позволите себе жить полной жизнью.

Ханна всматривалась в его лицо, думая: «Эти речи! Слишком затейливые, но… всей душой понимаю, что он хочет сказать, и я действительно оживаю. Да… но что же произойдёт, когда, как у бабочки, мои крылья просохнут? Как быть с Хамфри?»

Волевым усилием Ханна взяла себя в руки и сочинила яростный ответ на свои внутренние метания: «Ладно! Если я всегда буду там, где Хамфри ожидает меня увидеть по своему распорядку, то всё продлится как раньше, по крайней мере, между нами, но… но не с этим мужчиной и не здесь. Нет, нет! Когда крылья бабочки высохнут, что-то случится. Это неизбежно. Но... даже не думай! А почему бы и нет? Почему бы не подумать? Я ведь знаю, к чему все идет. И отчаянно желаю, чтобы вскорости мы стали парой».

– Что такое?

– Ничего. Ничего. – Ханна прижала руку к животу. – Я переела, впрочем, как всегда, когда наведываюсь сюда. Лёгкое расстройство желудка. Будете чай?

– Вы ели мясо на обед?

– Да, филе.

– И собираетесь пить чай? Хорошо, если вы не боитесь пить чай, то смогу и я.

– Вы ели на обед мясо?

– Да, жареную баранину. Это, конечно, мясо, однако не такое тяжёлое, как филе, так что, надеюсь, мой нежный желудок с радостью примет чашечку чаю. Помочь вам его приготовить?

Дэвид собрался было подняться с дивана, но Ханна толкнула его обратно, воскликнув:

– Нет! Пожалуйста, оставайтесь, где сидите. Если не ошибаюсь, вскоре здесь станет на два человека больше, потому что я слышу голос Джона. А с ним и Клэр — она смотрела телевизор. Девчушке четыре года с небольшим, но она похожа на старшую сестру и всегда всем интересуется, так что приготовьтесь к допросу на случай её прихода.

Дэвид откинулся на диван и осмотрелся. Обстановка напомнила ему магазинную витрину на одной из респектабельных торговых улиц. Сплошь современные вещи, правда, некоторые не высшего качества, например, диван, на котором он сидел. Кресла рядом и другая мебель стояли вплотную к стене, видимо, из соображений безопасности передвижения. Дэвид отметил буфет и шкафчик для спиртного, тумбочку с радио. В комнате царил порядок: всё, что нужно, отполировано, обрамляющие окна серые шёлковые занавески выглядят свежими. В самом деле, эта комната многое говорила о монастырской воспитаннице с четырьмя детьми.