Друг мой, брат мой... - [10]

Потанин взял в руки картон с тисненной золотом фамилией знакомого ему фотографа. И Чокан, и Достоевский — оба в военной форме. У Чокана еще не отросли волосы после бритья головы, обязательного для Алимбая. В левой руке — небольшой кинжал.

— Значит, Достоевский уверен: один год в Петербурге — и ты будешь знать, что делать?

— Да. И к тысяча восемьсот шестьдесят четвертому году я могу стать необычайно полезен своей родине. — Чокан говорил серьезно, без тени шутки.

— Помнишь, в Омске ты мечтал об университете, о восточном факультете? Мы ведь условились! Твое знание восточных языков и мое знание естественных наук — вдвоем мы составим путешественника по Азии, каких еще не было на свете... Чокан, ты должен немедля записаться на лекции!

— Слишком многого ты хочешь от меня сразу! — засмеялся Валиханов. — А знаешь ли ты, как трудно в Петербурге держать своих лошадей? Извозчик меня нынче вез и приговаривал: «Сенцо-то кусается!» Ну а голову здесь сохранить легко или трудно?

Поручик Султан Валиханов (встреча вторая)

етр Петрович Семенов — знаменитый русский географ и путешественник — с нетерпением ждал приезда в столицу героя Кашгарской экспедиции. Ведь это он рекомендовал поручика султана Валиханова директору Азиатского департамента министерства иностранных дел Егору Петровичу Ковалевскому как наиболее подходящего кандидата для исполнения дела трудного и опасного.

В 1856 году в походе Семенова к верховьям реки Чу участвовал кавалерии корнет Чокан Валиханов. Время было тревожное. Только что грабители напали на русский караван, шедший из Верного в Ташкент. По этому случаю и был отряжен отряд в четыреста казаков, усиленный двумя орудиями и ракетными станками. С казаками шли конные джигиты из казахских родов, признавших себя подданными русского царя. Под такой надежной охраной Семенов и его спутники достигли долины реки Чу. Дождавшись ночной темноты, они незамеченными миновали крепость Токмак, принадлежащую Кокандскому ханству. На западном берегу Иссык-Куля путешественники увидели кочевья киргизского рода сары-багишей, подвластного Коканду. Сарыбагиши дружелюбно встретили русских. Экспедиции удалось составить карту берегов Иссык-Куля и установить, что река Чу вовсе не вытекает из озера, как полагал немецкий географ Карл Риттер.

По вечерам у костра Петр Петрович рассказывал своим спутникам о Карле Риттере и Александре Гумбольдте. В молодости он побывал в Германии у них обоих. Гумбольдт всю жизнь мечтал о путешествии на Тянь-Шань. Он выдвинул гипотезу о вулканическом происхождении Небесных гор. Великий немец сказал Молодому русскому ученому, что мог бы умереть спокойно, увидев у себя на столе присланные с Тянь-Шаня вулканические обломки. Он не сомневался: непременно вулканические. «Пожалуй, скоро я смогу послать Александру Гумбольдту осколок Небесных гор», — говорил Семенов на привалах у озера Иссык-Куль.

Он заметил, как чутко слушает его рассказы молодой корнет с монгольскими чертами лица. Несомненно, степной аристократ. Семенов знал, что у казахов «белая кость» отличается монгольскими чертами лица, а простонародье, «черная кость», имеет в своей среде и узколицых и горбоносых. Ведь согласно поверьям султаны и народ принадлежат к разным началам. Султаны — потомки Чингисхана и происходят самым сверхъестественным образом... от солнечного света.

Юноша столь божественного происхождения оказался в экспедиции человеком наинужнейшим. Отличный картограф, одаренный художник, образованный орнитолог, энтомолог, геолог... Где и когда он успел всему выучиться? В Омском кадетском корпусе? Поразительно! Особенно пленили Семенова познания юного Валиханова в восточных языках. Корнет приглашал к себе в палатку бродячих сказителей, и Семенов впервые услышал от этого почти мальчика, что у киргизов есть хранимое изустно великое эпическое произведение «Манас», равное «Илиаде» и «Одиссее».

Через год Петр Петрович Семенов рекомендовал двадцатидвухлетнего Чокана Валиханова в действительные члены Русского географического общества.

В том же 1857 году Семенов наконец достиг Тянь-Шаня и отколол несколько образцов, чтобы послать Гумбольдту. Увы, гипотеза о вулканическом происхождении Небесных гор не подтвердилась.

Да, интереснейшими оказались странствия Семенова по Заилийскому, новому для России краю. Он свел там тесную дружбу с презанятным степным владыкой, султаном албанов Тезеком.

Однажды Тезека захватил обманом в плен соседний степной правитель, заковал в кандалы и грозился выдать сарыбагишам, а уж те не посовестились бы продать знатного пленника в Кашгар... Узнав о беде, в которую попал Тезек, Семенов поспешил на выручку. За семь часов Петр Петрович во главе отряда казаков проскакал полтораста верст, ворвался в аул, где, по слухам, прятали закованного Тезека. Пленника там не оказалось — изловчился снять кандалы и бежать. Русский путешественник и султан албанов встретились на берегу горной речки Талгар. Всю ночь шел пир при свете костров. Тезек рассказал, как, удирая от погони, кинулся верхом на лошади в водопад. Лошадь погибла, а он спасся, выбрался на берег... С тех пор Тезек не забывает передавать с оказией поклоны свои русскому тамыру. Вот и с Валихановым передал, повстречав Чокана Чингисовича в Верном. Откуда только прослышал о возвращении?