Древний Ливан - [60]

Читатель, вероятно, без труда понял, прочтя предложенную его вниманию книгу, как складывались характерные, особые черты древнего народа, населявшего «Страну Кедра», и почему именно такие, а не иные — трудолюбие и доведенное до совершенства мастерство его земледельцев и ремесленников, высочайший профессионализм его мореходов и купцов, их неустанное стремление к совершенствованию и специализации, кровавые ритуалы, связанные с сохранением тайн профессионального мастерства, были во многом порождены и постоянно подстегивались острым стремлением внушить окружающему миру грабежей и войн, тем, кто бы ни пришел, ни подмял под себя, четкую мысль о своей нужности и незаменимости. Такого рода «приспособляемость» к многочисленным захватчикам стала формой сохранения самого существования малого народа, его «Я». Внешняя покорность и уязвляемая веками гордость; «широта взглядов», жажда познания мира и истовая преданность своим храмам; поклонение «чистогану», не имеющему родины, и фанатичная любовь к родной земле; вероломство по отношению к врагам и чужакам вообще и верность клятвам… — таковы некоторые из «особых» черт народа, веками обитавшего в древности у исхоженной дороги войн и грабежей, по которой с грохотом проносились цари, одержимые идеей мирового господства.

Не потому ли из далекого Карфагена, могучей финикийской державы, возникшей как воплощенная мечта веками приниженного народа древнего Ливана, прозвучало на весь мир имя нового очередного претендента на это господство — Ганнибала?…

Быть может, у кого-либо вызовет недоумение, что автор в значительной части обошел молчанием историю Карфагена, историю освоения финикийцами морских пулей и новых территорий и т. д. и т. п. Полагаем, что такого рода недоумения вряд ли оправданы. Тема очерчена автором четко и определенно — «Древний Ливан», то есть древняя история страны, области, на земле которой расположен Ливан нынешний, история племен и народов, населявших эту область, и только постольку, поскольку они жили здесь, составив некогда ядро, основу современного народа Ливана. С этой точки зрения, на наш взгляд, тема рассмотрена достаточно полно. Заметим, в скобках, что ответы на многие вопросы, могущие возникнуть по поводу истории Карфагена, финикийского мореплавания, колонизации финикийцами Западной Европы советский читатель найдет, например, в серьезных, но доступных кругу читателя работах И. Ш. Шифмана и И. III. Кораблева[72] и в книге Ю. Б. Циркина[73].

Правда, автор мог бы сделать хотя бы одно исключение из последовательного проведенного им правила и несколько подробнее остановиться на описании Угарита — «далекого» северосирийского города-государства, раскопки на месте которого приоткрыли, в числе прочего, завесу над тайной истоков духовной культуры всего древнего Ханаана и, разумеется, финикийцев тоже. Не следовало ли упомянуть и о первых, предварительных результатах раскопок на месте древнего южносирийского города Эблы, стертого с лица земли еще в III тысячелетии до н. э.? Все мы с нетерпением ждем, что расскажет нам огромный архив этого города, который сохранился для нас, увы, именно благодаря древней трагедии. Разумеется, отмеченное в общем не упрек автору — он поработал хорошо, — а лишь намек любознательному читателю, пожелавшему расширить свой кругозор, обратиться к литературе и по этим вопросам, порыться в каталогах…

Вероятно, некоторое разочарование постигнет многих читателей из дружной семьи любителей научной фантастики, отстаивающих тезис об участии представителей внеземной цивилизации в сооружении циклопических плит храмового комплекса в Баальбеке, когда они обнаружат, что автор «Древнего Ливана» прямо и недвусмысленно заявляет себя сторонником тех, кто при реконструкции истории возникновения этих сооружений твердо полагается на человеческий гений и в чьих гипотезах, по крайней мере в данном случае, не отводится, таким образом, никакой роли богу…

Что касается отдельных частностей. При просмотре рукописи русского перевода книги редактор отважился внести некоторые уточнения в хронологические датировки, руководствуясь новейшими данными. И кроме того, воспользовавшись свободой выбора, он вместе с переводчиком счел нужным снабдить издание некоторыми, весьма немногочисленными комментариями. Большинство из них были вызваны следующими соображениями: автор цитирует древние тексты, касающиеся истории Ливана, по широко известным за рубежом сборникам переводов. Между тем советский читатель, интересующийся древностью, давно уже является обладателем очень добротных публикаций — сборников, хрестоматий и т. п., — содержащих переводы древневосточных текстов на русский язык и выходящих у нас не первое десятилетие. Далее. Отдельные цитаты, вырванные из контекста, увы, весьма часто создают искаженное представление о событии, меняют смысл происшедшего. Именно поэтому, в тех случаях, когда используемая автором цитата из источника опубликована на русском языке, редактор взял на себя смелость как предложить именно этот перевод, так и отослать читателя к соответствующему изданию перевода всего источника. Пусть любознательный читатель оценит все его содержание и повторит, пусть в некотором приближении, тот путь, по которому исследователи приходят к своим выводам.