Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым - [25]

Поклонились ему атаманы казачия:

«Здравствуй, Василей Буслаевич!

²²⁵ Здорово ли съездил в Еруса́лим-град?».

Много Василей не ба́ит с ними,

Подал письмо в руку им,

Что много трудов за их положил:

Служил обедни с молебнами за их, молодцов.

²³⁰ Втапоры атаманы казачия звали Василья обедати,

И он не пошел к ним,

Прощался со всеми теми атаманы казачими,

Подымали тонки парусы полотняныя,

Побежали по морю Каспицкому к Нову-городу.

²³⁵ А и едут неделю спо́ряду,

А и едут уже другую,

И завидел Василей гору высокую Сорочинскую,

Захотелось Василью на горе побывать.

Приставали к той Сорочинской горе,

²⁴⁰ Сходни бросали на ту гору,

Пошел Василей со дружиною,

И будет он в полгоры,

И на пути лежит пуста голова, человечья кость,

Пнул Василей тое голову с дороги прочь,

²⁴⁵ Провещится пуста голова:

«Гой еси ты, Василей Буслаевич!

К чему меня, голову, попиноваешь

И к чему побрасоваешь?

Я, молодец, не хуже тебя был,

²⁵⁰ Да умею валятися на той горе Сорочинские.

Где лежит пуста голова,

Лежать будет и Васильевой голове!».

Плюнул Василей, прочь пошел.

Взашел на гору высокую,

²⁵⁵ На ту гору Сорочинскую,

Где стоит высокой камень,

В вышину три сажени печатныя,

А через ево только топором подать,

В долину — три аршина с четвертью.

²⁶⁰ И в том-та подпись подписана:

«А кто-де у камня станет тешиться,

А и тешиться-забавлятися,

Вдоль скакать по каменю, —

^{л. 35} об. Сломить будет || буйну голову».

²⁶⁵ Василей тому не верует,

Стал со дружиною тешиться и забавлятися,

Поперек каменю поскаковати,

Захотелось Василью вдоль скакать,

Разбежался, скочил вдоль по каменю —

²⁷⁰ И не доскочил только четверти

И тут убился под каменем.

Где лежит пуста голова,

Там Василья схоронили.

Побежали дружина с той Сорочинской горы

²⁷⁵ На свой червлен карабль,

Подымали тонки парусы полотняныя,

Побежали ко Нову-городу.

И будут у Нова-города,

Бросали с носу якорь и с кормы другой,

²⁸⁰ Чтобы крепко стоял и не шатался он,

Пошли к матерой вдове, к Амелфе Тимофеевне,

Пришли и поклонилися все,

Письмо в руки подали.

Прочитала письмо матера вдова, сама заплакала,

²⁸⁵ Говорила таковы слова:

«Гой вы еси, удалы добры молодцы!

У меня ныне вам делать нечево,

Подите в подвалы глубокия,

Берите золотой казны не считаючи».

²⁹⁰ Повела их девушка-чернавушка

К тем подвалам глубокиям,

Брали оне казны по малу числу,

Пришли оне к матерой вдове,

Взговорили таковы слова:

²⁹⁵ «Спасиба, матушка Амелфа Тимофеевна,

Что поила-кормила,

Обувала и одевала добрых молодцов!».

Втапоры матера вдова Амелфа Тимофеевна

Приказала наливать по чаре зелена вина,

³⁰⁰ Подносит девушка-чернавушка

Тем удалым добрым молодцам,

А и выпили оне, сами поклонилися,

И пошли добры молодцы, кому куды захотелося.

АЛЕША ПОПОВИЧ {20}

^{л. 36} Из славнова Ростова, красна города,

Как два ясныя соколы вылетывали,

Выезжали два могучия богатыри:

Что по именю Алешинька Попович млад

⁵ А со молодом Екимом Ивановичем.

Оне ездят, богатыри, плеча о плечо,

Стремяно в стремяно богатырское.

Оне ездили-гуляли по чисту полю,

Ничего оне в чистом поли не наезживали,

¹⁰ Не видали птицы перелетныя,

Не видали оне зверя прыскучева,

Только в чистом поле наехали —

Лежит три дороги широкия,

Промежу тех дорог лежит горюч камень,

¹⁵ А на каменю подпись подписана.

Взговорит Алеша Попович млад:

«А и ты, братец Еким Иванович,

В грамоте поученой человек!

Посмотри на каменю подписи,

²⁰ Что на каменю подписано».

И скочил Еким со добра коня,

Посмотрил на каменю подписи, —

Росписаны дороги широкия:

Первая дорога во Муром лежит,

²⁵ Другая дорога — в Чернигов-град,

Третья — ко городу ко Киеву,

Ко ласкову князю Владимеру.

Говорил тут Еким Иванович:

«А и братец, Алеша Попович млад,

³⁰ Которой дорогой изволишь ехать?».

Говорил ему Алеша Попович млад:

«Лутче нам ехать ко городу ко Киеву,

Ко ласкову князю Владимеру».

Втапоры поворотили добрых коней

³⁵ И поехали оне ко городу ко Киеву.

Не доехавши оне до Сафат-реки,

Становились на лугах на зеленыех,

Надо Алеши покормить добрых коней,

Расставили тут два бела шатра,

⁴⁰ Что изволил Алеша опочив держать,

А и мало время позамешкавши,

Молоды Еким со добры кони,

Стреножемши, в зелен луг пустил,

^{л. 36} об. Сам ложился в свой шатер || опочив держать.

⁴⁵ Прошла та ночь осен(н)ея,

Ото сна Алеша пробужается,

Встает рано-ранешонько,

Утрен(н)ей зарею умывается,

Белаю ширинкаю утирается,

⁵⁰ На восток он, Алеша, богу молится.

Молоды Еким сын Иванович

Скоро сходил по добрых коней,

А сводил он поить на Сафет на реку,

И приказал ему Алеша

⁵⁵ Скоро седлать добрых коней.

Аседлавши он, Еким, добрых коней,

Нарежаются оне ехать ко городу ко Киеву.

Пришел тут к ним калика перехожей,

Ла́патки на нем семи шелков,

⁶⁰ Подковырены чистым серебром,

Личико унизано красным золотом,

Шуба соболиная долгополая,

Шляпа сорочинская земли греческой в тридцать пуд.

Шелепуга подорожная в пятьдесят пуд,

⁶⁵ Налита свинцу чебурацкова,

Говорил таково слово:

«Гой вы еси, удалы добры молодцы!

Видел я Тугарина Змеевича,

В вышину ли он, Тугарин, трех сажен,

⁷⁰ Промеж плечей косая сажень,

Промежу глаз калена стрела,

Конь под ним как лютой зверь,

Из хайлиша пламень пышет,

Из ушей дым столбом стоит.

⁷⁵ Привезался Алеша Попович млад:

«А и ты, братец, калика перехожея!

Дай мне платье каличее,

Возьми мое богатырское,

Ла́патки свои семи шелков,