Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым - [13]

«У мота и у пьяницы,

У млада Васютки Буславича,

Не упита, не уедено,

В кра́сне хо́рошо не ухо́жено,

²⁸⁵ А цветнова платья не уно́шено,

А увечье на век зале́зено!».

И повел их Василей обедати

К матерой вдове Амелфе Тимофеевне.

Втапоры мужики новогородския

²⁹⁰ Приносили Василью подарочки

Вдруг сто тысячей,

И затем у них мирова́ пошла́,

А и мужики новогородския

Покорилися и сами поклонилися.

О ЖЕНИТЬБЕ КНЯЗЯ ВЛАДИМЕРА {11}

^{л. 17} В стольном в городе во Киеве,

Что у ласкова сударь-князя Владимера

А и было пированье-почестной пир,

Было столованье-почестной стол.

⁵ Много на пиру было князей и бояр

И русских могучих богатырей.

А и будет день в половина дня,

Княженецкой стол во полу́столе,

Владимер-князь распотешился,

¹⁰ По светлой гридне похаживает,

Черныя кудри росчосавает,

Говорил он, сударь ласковой Владимер-князь,

Таково слово:

«Гой еси вы, князи и бо́яра

¹⁵ И могучие богатыри!

Все вы в Киеве переженены,

Только я, Владимер-князь, холост хожу,

А и холост я хожу, неженат гуляю,

А кто мне-ка знает сопротивницу,

²⁰ Сопротивницу знает, красну де́вицу:

Как бы та была девица станом статна́,

Станом бы статна и умом свершна́,

Ее белое лицо как бы белой снег,

И ягодицы как бы маков цвет,

²⁵ А и черныя брови как соболи,

А и ясныя очи как бы у сокола».

А и тут большей за меньшева хоронится,

От меньшова ему, князю, ответу нету.

Из тово было стола княженецкова,

³⁰ Из той скамьи богатырския

Выступается Иван Гостиной сын,

Скочил он на место богатырское,

Скричал он, Иван, зычным голосом:

«Гой еси ты, сударь ласковой Владимер-князь,

³⁵ Благослови пред собой слово молвити,

И единое слово безопальное,

А и без тое па́лы великия.

Я ли, Иван, в Золотой орде бывал

У грознова короля Етмануила Етмануиловича

⁴⁰ И видел во дому ево дву дочерей:

Первая дочь — Настасья королевишна,

А другая — Афросинья королевишна;

Сидит Афросинья в высоком терему,

За тридесять замками булатными,

⁴⁵ А и буйныя ветры не вихнут на ее,

А красное со(л)нцо не печет лицо;

А и то-та, сударь, девушка станом статна́,

Станом статна и умом свершна́;

Белое лицо как бы белой снег;

⁵⁰ А и ягодицы как маков цвет;

Черныя брови как бы соболи;

Ясныя очи как у сокола,

Посылай ты, сударь, Дуная свататься!».

Владимер-князь стольной киевской

⁵⁵ Приказал наливать чару зелена вина в полтора ведра,

Подносить Ивану Гостиному

За те ево слова хорошия,

Что сказал ему обрушницу.

Призывает он, Владимер-князь,

⁶⁰ Дуная Иваныча в спальну к себе

И стал ему на словах говорить:

«Гой еси ты, Дунай сын Иванович!

Послужи ты мне службу заочную:

^{л. 17} об. Съезди, Дунай, || в Золоту орду

⁶⁵ Ко грозному королю Етмануилу Етмануиловичу

О добром деле — о сватонье

На ево любимой на дочери,

На чес(т)ной Афросинье королевишне,

Бери ты моей золотой казны,

⁷⁰ Бери три́ ста́ жеребцов

И могучих богатырей».

Подносит Дунаю чару зелена вина в полтара ведра,

Турей рог меду сладкова в полтретья́ ведра.

Выпивает он, Дунай, чару тоя зелена́ вина́

⁷⁵ И турей рог меду сладкова.

Разгоралася утроба богатырская,

И могучия плечи росходилися

Как у молода Дуная Ивановича,

Говорит он, Дунай, таково слово:

⁸⁰ «А и ласково со(л)нцо, ты Владимер-князь!

Не нада мне твоя золота казна,

Не нада три ста́ жеребцов

И не нада могучия бога́тыри,

А и только пожалуй одново мне молодца,

⁸⁵ Как бы молода Екима Ивановича,

Которой служит Алешки Поповичу».

Владимер-князь стольной киевской

Тотчас сам он Екима руками привел:

«Вот-де те, Дунаю, будет паробочок!».

⁹⁰ А скоро Дунай снарежается,

Скоря́ тово богатыри пое(зд)ку чинят

Из стольнова города Киева

В дальну орду Золоту землю.

И поехали удалы добры моладцы,

⁹⁵ А и едут неделю спо́ряду

И едут неделю уже другую,

И будут оне в Золотой орде

У грознова короля Етмануила Етмануиловича;

Середи двора королевского

¹⁰⁰ Скакали молодцы с добрых коней,

Привезали добрых коней к дубову́ столбу,

Походили во полату белокаменну.

Говорит тут Дунай таково слово:

«Гой еси, король в Золотой орде!

¹⁰⁵ У тебе ли во полатах белокаменных

Нету Спасова образа,

Некому у те помолитися.

А и не за что тебе поклонится».

Говорит тут король Золотой орды,

¹¹⁰ А и сам он, король, усмехается:

«Гой еси, Дунай сын Иванович!

Али ты ко мне приехал

По-старому служить и по-прежнему?».

Отвечает ему Дунай сын Иванович:

¹¹⁵ «Гой еси ты, король в Золотой орде!

А и я к тебе приехал

Не по-старому служить и не по-прежнему,

Я приехал о деле о добром к тебе,

О добром-то деле — о сватонье:

¹²⁰ На твоей, сударь, любимой-то на дочере,

На чес(т)ной Афросинье королевичне,

Владимер-князь хочет женитися».

А и тут королю за беду стало,

А рвет на главе кудри черныя

¹²⁵ И бросает о кирпищет пол,

А при том говорит таковое слово:

«Гой еси ты, Дунай сын Иванович,

Кабы прежде у меня не служил верою и правдою,

То б велел посадить во погребы глубокия

¹³⁰ И уморил бы смертью голодною

За те твои слова за бездельныя».

Тут Дунаю за беду стало,

^{л. 18} Разгоралась || ево сер(д)ца богатырское,

Вынимал он свою сабельку вострую,

¹³⁵ Говорил таково слово:

«Гой еси, король Золотой орды!

Кабы у тя во дому не бывал,

Хлеба-соли не едал,

Ссек бы по плеч буйну голову!».

¹⁴⁰ Тут король неладом заревел зычным голосом,

Псы борзы заходили на цепях,

А и хочет Дуная живьем стравить

Теми кобелями меделянскими.

Скричит тут Дунай сын Иванович: