Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники - [15]

Решив удалиться из лавры, преподобный Иларион объявил о своем решении довереннейшим своим ученикам и велел приготовить для себя осла. Весть об этом с быстротою молнии разнеслась между подвижниками и по всем окрестным местам, и вот более десяти тысяч человек всякого звания, пола и возраста собрались в лавру: в один голос все просили старца не покидать своего места, не оставлять их сирыми и беспомощными. Он оставался непреклонен в своем решении; для успокоения же собравшегося народа говорил, что так необходимо ему поступить. Новые просьбы, новые мольбы народа, более сильные, – не тронулся и тут старец, но, стоя среди густой массы народа и переворачивая посохом песок, произнес: «Оставьте меня, дети мои, пустите: так нужно. Господь не обманывает меня. Могу ли я спокойно смотреть на низверженные храмы, на попранные алтари, на пролитую кровь сынов моих?» Поняли все, что великому старцу открыта тайна, которой он не хотел объявить, и, получив его благословение, разошлись. Но в лавре все-таки решено было не пускать старца, слабого, изможденного от подвигов: у него от строгого поста и воздержания оставалась на костях только кожа. За ним стали бдительно наблюдать, боясь, как бы он тайно не ушел из лавры. Заметил это старец и прибег к решительной мере. «Не буду ни есть ни пить до тех пор, пока вы меня не отпустите», – твердо сказал преподобный Иларион окружающим его братиям и семь дней пробыл без пищи. Уступили, наконец, братия твердому решению старца и оставили его в покое. Сделав последние распоряжения касательно оставляемой им лавры и преподав благословение подвижникам ее, в слезах окружавшим своего отца, преподобный Иларион простился с ними и в сопровождении сорока монахов отправился по дороге в Египт. Там, в Египте, с его обширными пустынями, в стране, где началось подвижничество ради Господа, Иларион надеялся обрести для себя уединенное место, в котором он укроется от света и славы. Но прежде всего он положил посетить место подвигов своего учителя в подвижничестве – преподобного Антония Великого.

Шестнадцать дней продолжался трудный и утомительный путь до Антониевой горы по песчаной пустыне. Старец ехал на осле, спутники его шли, дорожные запасы несли они на себе. Из Пелузия преподобный Иларион посетил отшельников, подвизавшихся в окрестной пустыне; в Фавасте виделся с епископом Драконтием[55], жившим там в ссылке, доставив ему этим свиданием несказанное утешение; в Вавилоне[56] посетил епископа Филона[57], находившегося здесь также в ссылке, и утешил своим свиданием. Наконец путники достигли Антониевой горы[58] и прибыли на нее к самому дню памяти великого подвижника. С радостью вступил Иларион на это место, где пятьдесят лет тому внимал он наставлениям Антония Великого. В день кончины преподобного Антония Иларион целую ночь провел в бдении и молитве.

Потом он осматривал место подвигов своего великого учителя – знаменитую Антониеву гору. Руководителями его при этом осмотре были два ученика Антония, жившие на горе, Исаак и Пелузиан. «Здесь пел псалмы отец наш, – говорили ученики, показывая Илариону замечательные места, – здесь молился, тут он трудился, а тут отдыхал, когда чувствовал утомление. Эти виноградники и деревья он сам насадил; этот водоем для орошения сада сам же выкопал с большим трудом, а заступ этот долго ему служил при его труде». Взошли в келью Антония, находившуюся у подошвы горы: она была так мала, что лежа едва можно было протянуть ноги. Увидев в ней ложе, Иларион лег на него, лобызал его и чувствовал, что оно еще теплое. По крутому всходу поднялись затем на самую вершину горы, где были две кельи преподобного Антония, высеченные в скале; к ним приделаны были только двери; сюда обыкновенно удалялся великий подвижник, когда хотел остаться наедине, предаться уединенной молитве и богомыслию. Осмотрев эти кельи, Иларион пожелал видеть и место, где погребен Антоний. Исаак и Пелузиан отошли с ним на некоторое расстояние от горы и сказали, что здесь отец и наставник их погребен, но где именно, не могли указать, так как сами не знали. Св. Антоний, прибавили они, боясь, чтобы Пергамий, искренний почитатель и богатый человек, не взял его тела и не воздвиг над ним храма, завещал скрыть место, где будет оно положено.

С чувством душевного утешения оставил преподобный Иларион Антониеву гору и, отпустив в Палестину всех спутников своих, кроме одного, Газана (или Занана), с этим учеником удалился в Афродитополь[59], город, лежавший на Ниле, и поселился в пустыне, простиравшейся от него к востоку, надеясь жить здесь в полном уединении и неизвестности. Но не сбылись ожидания старца. Принильская долина страдала в то время от необыкновенной засухи: уже три года не было ни капли дождя; жители томились и изнывали. Страдания их нашли доступ к сердцу преподобного Илариона, возбудили в нем жалость, он обратился с молитвою к Богу, и обильный дождь напоил жаждущую землю, и все ожило и зазеленело. Узнали раба Божия жители и толпами стали приходить к нему в пустыню, одни – за исцелением своих недугов, другие – получить от него благословение и назидание. Не мог здесь жить смиренный старец, оставил Афродитскую пустыню и переселился на север, к Брухии, предместью Александрии, но и здесь не нашел покоя. Из Палестины дошли до него печальные вести: там открылось жестокое гонение на христиан от богоотступника Юлиана