Древние цивилизации. Ближний Восток и Мезоамерика - [8]
Хотя теории Вико впоследствии предстояло оказать влияние на таких разных мыслителей, как Кант, Гердер, Кондорсе, Гегель и Спенсер, она почти целое столетие находилась под спудом. Ни рационализм, ни романтизм XVII и XVIII вв. не дали фигуры, подобной Вико. Рационалист Вольтер (1694–1778) был одержим навязчивой идеей о том, что единственной целью исторических исследований должна быть борьба с предрассудками. Романтик Руссо (1712–1778) так и не преодолел своего предубеждения против самой цивилизации как разрушителя всего доброго, заложенного в человеке от природы. Гердер (1744–1803) ближе других подошел к историографическому принципу Вико. Он верил в существование универсальной модели развития цивилизаций, однако взгляд его отличался большей узостью: он объяснял это развитие лишь исходя из особенностей «национального характера».
Вико впервые применил позитивистский подход к истории в первой половине XVIII в., однако только к середине следующего столетия этот подход стал наконец неотъемлемой частью исторического анализа. Позитивистский подход — как в истории, так и в физике — зиждется на представлении о том, что всякое знание основывается на понимании естественных явлений и что свойства и взаимосвязи этих явлений, будь то исторические события или молекулярные структуры, могут быть в полной мере осмыслены и проверены. Позитивист утверждает, что причины подъема и упадка цивилизаций могут быть четко прослежены.
В 1848 г. бельгиец Кетле (1796–1874), основатель формально-статистического подхода, сделал попытку определить законы истории. В своем труде «Социальные системы и их законы» он вычислил среднюю продолжительность существования пяти древних империй — 1461 год. По его словам, этот период времени равен году Сотиса египетского календаря (а также продолжительности жизни Феникса!). Затем он рассчитал стандартную погрешность полученного результата и с полной серьезностью сообщил читателям, что она составляет 185 лет. Конечно, сейчас все это может показаться абсолютной бессмыслицей, но, с другой стороны, представление, будто одни количественные определения способны что-то объяснить, к сожалению, весьма напоминает распространенную в наши дни склонность видеть в числах какую-то науку. Гипотезы Кетле, возможно, были недостаточно продуманными и отличались крайностями, однако его методология была позитивистской, эмпирической и исследовательской.
Гораздо более широким по своим масштабам был подход Гегеля (1770–1831), который ввел понятие возникавших с объективной необходимостью стадий роста цивилизаций. Исходя из этих стадий и по определенным законам можно понять процесс исторического развития. История — рациональный процесс. Цель историка — идентифицировать и исследовать эти стадии, с тем чтобы понять процесс исторического развития. Колоссальная эрудиция Гегеля и изящество его стиля продолжают оказывать влияние и на мыслителей XX в.
Среди более поздних мыслителей, испытавших влияние Гегеля, был Карл Маркс (1818–1883). В своей концепции исторического материализма он одним из первых дал всеобъемлющее объяснение исторического развития. Маркс предложил продуманную философию истории, подкрепив ее детально разработанной экономической теорией. Исторический материализм Маркса рассматривает экономический прогресс в качестве главного двигателя общественного развития. Трансформации, происходящие в надстроечных институтах общества, являются неизбежным результатом изменений в экономическом базисе.
Не все концепции Маркса были абсолютно новыми. Идею культурной эволюции с ее постоянным набором и порядком стадий он заимствовал у нью-йоркского адвоката Льюиса Генри Моргана (1818–1881). В своем труде «Древнее общество» Морган обрисовал семь стадий культурной эволюции, связав каждую с характерным для нее техническим нововведением — изобретением огня, лука и стрел, одомашниванием животных и т. д. Взяв эту идею за основу, Маркс развил ее дальше. По Марксу, эти нововведения были вызваны экономическими причинами. Изменения в материальном производстве (а также в распоряжении средствами производства) определяли социальные, политические и правовые аспекты общества. Таким образом, переход от одной стадии к другой являлся прямым результатом действия экономических факторов.
Характерное для XVIII в. представление о прогрессе во многих отношениях является краеугольным камнем интеллектуального модернизма. Задолго до Маркса, утверждавшего, что причина чего бы то ни было есть также и конечная цель движения, было узаконено понятие прогресса как ценного блага, к которому движется цивилизация. Социальная эволюция признавалась линейным развитием, ведущим через все усложняющиеся стадии к прогрессу.
Следуя этой направляющей мысли, почти все историки XIX в. рассматривали прогресс «не как случайность, но как благотворную необходимость» [25, с. 19]. Законы прогресса занимали умы фактически всех мыслителей XIX в. Под влиянием теории эволюции Дарвина (популяционной и статистической модели, основанной на естественном отборе и изменчивости) они создали модель социальной эволюции, которая направляла культурный прогресс в сторону все более усложнявшихся форм общественной организации — от дикости через варварство к цивилизации. Некоторые варианты этой модели отличались большой сложностью. Морган, твердый сторонник прогресса, в сочинении «Древнее общество» даже попытался выделить относительные темпы прогресса на разных стадиях культурной эволюции: «Хотя, — пишет он, — прогресс совершался наиболее медленно в первый период и наиболее быстро в последний, относительный объем прогресса мог быть наибольшим в первом периоде, если брать достижения каждого периода в отношении к общей их сумме. Можно сказать — и это могло бы, наконец, получить всеобщее признание, — что прогресс человечества в период дикости по отношению к сумме человеческого прогресса был значительнее, чем в последующие три подпериода варварства, и точно так же, что прогресс всего периода варварства был значительнее, чем всего последующего периода цивилизации» [147, с. 76–77].
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В книге Дж. Мелларта, одного из крупнейших специалистов по археологии Передней Азии, освещается важнейший этап в истории древнего Востока и всего человечества — период так называемой неолитической революции. Книга впервые переводится на русский язык. Научная ценность издания возрастает благодаря подробному комментарию переводчика.
Книга, написанная совместно известным греческим сейсмологом А. Г. Галанопулосом и писателем, археологом Э. Бэконом, посвящена разгадке одной из интереснейших тайн в истории — Атлантиде и ее исчезновению В этом труде сделана серьезная попытка на основании данных геофизики, океанографии с максимальным привлечением исторического (письменного) и археологического материалов решить загадку Атлантиды.
В книге рассматривается развитие коневодства на Востоке и в Евразийских степях в тесной связи с историей народов, осваивающих коня, с момента его приручения в 4 тысячелетии до н. э. до первых колесничных боев и состязаний всадников в VII в. до н. э.
Книга английского археолога Леонарда Вулли, знакомого советским читателям по его ранее изданной книге «Ур халдеев», посвященной открытиям шумерской цивилизации, рассказывает о его работе в Северо-Западной Сирии, где им был раскопан древний город Алалах, важный торговый центр, связывающий цивилизации Месопотамии, Египта, хеттов и Эгейского мира. Книга представляет интерес для широкого круга читателей.