Древнеегипетская магия и медицина - [38]

Немногим больше известно о болезни, называющейся так же, как и мозговой серп, разделяющий оба полушария мозга: «тепа». Речь идет о шаровидном образовании, поскольку это слово встречается в третий раз в качестве наименования лекарства, обозначающего составную часть можжевельника. Написание с детерминативом круга обозначает шаровидную или круговую форму. Болезнь всегда выступает во множественном числе, речь шла, вероятно, о нагромождении шаровых явлений. Лечение является внешним, лекарства в виде мази наносятся на темя. Интересно средство для тестирования лечения: «Тритон; разрезать его, сварить в масле или жире; немного нанести на одну из «тепа». Если его мясо становится горячим, то ничего против нее (болезни В. Р.) не применяй. Если мясо не становится горячим, то помажь много раз, окурив его (больного В. Р.) ранним утром».

Большое количество рецептов позволяет предположить, что болезнями головы были в первую очередь внешние заболевания кожи головы и волос, которые он лечил компрессами и мазями. В качестве болезненных явлений «в голове» или «в половине головы» он знал лишь боли, которые следовало лечить магическими средствами. По-другому обстоят дела с ранениями головы, которые в сравнительно большом количестве рассмотрены в папирусе Смита. Девять случаев папируса Смита посвящены как изолированным ранениям тканей, так и открытым или закрытым ранам черепа с участием мозга или без него.

Чтобы определить вид раны, египетский врач обследовал череп, устанавливая, можно ли найти «нечто мешающее» под пальцами, является ли рана «глубоко погрузившейся», похожа ли она на «морщины, образующиеся на расплавленной меди» или нет ли там чего-нибудь, «что дрожит или трепещет под пальцами как слабое место на темени ребенка, пока оно не срастется».

В качестве примера подобных возможностей описания болезни и наблюдения за процессами приведем седьмой случай папируса Смита. Вначале сказано: «Искусство исцеления зияющей раны на его (больного) голове, достигающей костей, при этом tp3.w (см. выше) его черепа продырявлены. (Когда ты обследуешь человека с зияющей раной на голове…), ты должен ощупать его рану. Если его охватывает ужас, ты должен заставить его поднять лицо. Для него трудно открыть рот; его сердце устало говорить. Когда ты обследуешь его слюну, она дает на обе его губы, не падая наземь; из его обеих ноздрей идет кровь, как и из его обоих ушей; его затылок оцепенел; он не может смотреть на свои плечи и на свою грудь. Тогда ты должен сказать: это (человек) с зияющей раной на его голове, достигающей костей, пробиты tp3.w его черепа, связана лента его нижней челюсти; кровь идет из его обеих ноздрей, из его обоих ушей; его затылок оцепенел; это болезнь, с которой я буду бороться».

В описании содержатся частые признаки черепно-мозговой травмы, а также туманные симптомы. Другие, обязательные согласно современному пониманию симптомы отсутствуют в этом и других описаниях (например, нарушения моторики и функций дыхания).

Седьмой случай продолжает: «Когда ты найдешь человека, чья плоть получила жар вследствие раны, находящейся в tp3.w его черепа, и тот человек получил зубную боль вследствие раны, тогда ты должен возложить на него твою руку, и найдешь его лоб влажным от пота, связки его затылка растянуты, его лицо краснеет… запах коробки его головы как испражнения мелкого скота; его рот связан; его обе брови…] (смысл непонятен), его лицо таково, как когда оно плачет. Тогда ты должен сказать: это (человек) с зияющей раной на его голове, достигшей костей; пробиты tp3.w его черепа; он получил зубную боль; его рот связан; он страдает оцепенениями затылка; это болезнь, которую нельзя вылечить».

Запах испражнений указывает на то, что между ранением и данной симптоматикой прошло некоторое время. Согласно современному пониманию болезни, речь могла идти о позднем осложнении после открытой черепно-мозговой травмы, например, о менингите или мозговом абсцессе.

В седьмом случае, как и при другом тяжелом травматологическом повреждении мозга («мозг разломан и вытекает изнутри головы»), лечение не рекомендуется. Во всех случаях больной приводится в сидячее положение, а внешнюю рану лечат швом, компрессами (например, свежим мясом) или мазями на растительном масле либо жире. Например: «Тогда ты должен перевязать его свежим мясом на первый день. Затем лечи его жиром и медом каждый день, пока ему не станет лучше» (pSm 2(1,12–18)). Этот строго эмпирически-рациональный метод терапии черепно-мозговых травм нарушается лишь в 9 случае (pSm 9(4,19 – 5,5) = (IV 180; V 313): «Что следует сказать в качестве заклинания над этим средством: будет истреблен враг, находящийся в ране; будет приведено в дрожание зло, которое в крови…Я под защитой Исиды, спасен будет сын Осириса».

Что касается этиологии заболеваний, то производилось строгое различие между рационально-опытной и магической причинами. Например, в 8 случае мы читаем: «Когда ты обследуешь человека с переломом черепа, тогда ты должен пощупать его рану, и найдешь опухоль, поднявшуюся на внешней стороне перелома, который на его черепе; его глаз повернут вследствие этого на стороне, которая поражена ранением от удара. Он хромает на своей подошве, на той стороне, которая поражена ударом от раны черепа. Тогда ты должен отличать его от того, кого ударило нечто, входящее извне, поскольку в его плече не освобождена головка когтевой кости и его большой палец не упал в середину руки». Глосса объясняет «то, что вошло извне» как «дуновение бога или мертвеца». Поворот глаза следует понимать как «косоглазие», девиацию глаз вследствие тяжелого ранения головы с параличом половины стороны. Этиология других нетравматологических заболеваний головы («неба») или симптоматика головной боли также возводилась к сверхъестественному уровню. Дифференциально-диагностичесие указания показывают, что древнеегипетскому врачу были известны два сравнимых симптома комплексов (явления паралича половины стороны), которые он возводил, с одной стороны – к ранению, с другой – к магическому воздействию (вероятно, Apoplexia cerebri).