Древнеанглийская поэзия - [12]

на коем господь

искупал всесильный,

все прегрешенья,

людьми свершенные,

100

и страдал он по давней

вине адамовой.

От смертного сна вкусил он,[147]

но восстал он снова,

господь-искупитель,

на помощь людям;

вознесся на небо,

но снова на земь

сюда придет он,

чтобы людей исповедывать

105

в день суда,

всевладетель,

бог небесный,

с ним же будут и ангелы,

когда на суде он станет

судить, власть имущий,

все и вся,

ибо сам он

в жизни быстропрошедшей

стяжал это право.

110

И никто же

не сможет не устрашиться,

слыша слово,

когда всевластный спросит,

толпу испытывая:

во имя господне,

где же здесь человек,

кто же по доброй воле

примет страшную смерть,

как сам он на крестном древе;

115

и они устрашатся,

и решить не смогут,

как им стать,

Христу отвечая.[148]

Но пустится в путь

без опаски тот,

кто на сердце носит

знак всеславный,

ибо чрез крестное древо

обрящет душа

120

от земли отдаленное

желанное царство

небесное, где пребудет

с богом вечно".

Сотворил я на крест,

радуясь духам,

великую молитву;

там, перед ликом его,

из людей был один я;

и душа из груди моей

125

отлететь хотела;

посетила меня

благоутомленье;

но желанна была мне

радость, что я по праву

к этому древу победному

прибегать могу,

от других людей отдалившись,

почитать его неустанно.

У креста я ищу защиты

130

в этой жизни,

и жаждет сердце

утоленья в молитве;

на земле не осталось

покровителей у меня,

но в обитель горнюю

прочь от радостей дольних

они направились,

и с отцом всевышним

в царствие его небесном

135

все веселье вкушают,[149]

я же в сердце моем

что ни день ожидаю,

когда же господне древо

креста святого,

здесь мне представшее,

меня избавит от прозябанья

в этой быстропреходящей жизни

и в то возьмет меня место,

где внимают блаженные

140

на небесах веселью

и сами, слуги господни,

по праву празднуют

радость вечную,[150]

и там меня оставит,

и там я стану

сладость блага

вкушать во славе,

со святыми обретаясь.

Мне заступником

145

да будет бог,

скорбевший о людях

на крестном древе:

грешного человека

искупил господь

и обитель ему небесную

даровал навечно;

и явилась надежда,

а с ней слава и блага

тем, кто в пламени мучился:

150

из битвы с победой

сын божий вышел,

благой и могучий,

он в царство горнее

вступил, в господни владенья,

с толпою душ спасенных,

владыка вседержец,

ожидаемый ангелами

и всеми святыми,

и теми, кто на небе

155

всевластному славословил,

во славе пребывая,

богу победному

в его обители.[151]

БЛАЖЕННАЯ ЗЕМЛЯ [152]

Край прекрасный,

как не раз я слышал,

там, на востоке,[153]

распростерся обширный,

всеземнознатный:

здесь, в средимирье,[154]

та земля далекая

людям недоступна

5

вживе недостижима,

а для мужей-злотворцев

по воле Всевышнего

вовсе заповедана.

Берега богатые

благим раствореньем,

нездешним духом

чудесно овеяны;

дивно содеян

этот дольний остров[155]

10

гордомогучим

горним создателем;

там настежь в небе[156]

перед знатноблаженными

растворяются многократно

врат благодатных створы.

Вот под небосводом

сокровенная равнина,

лес зеленый:

ни снега, ни ливни,

15

ни дыханье стужи,

ни летучее пламя,

ни градопады пагубные,

ни доспехи ледяные,

ни сушь, ни солнце,

ни северные ветры,

ни зной, ни засуха,

ни зимние метели

ее не тревожат,

но от века покоится

20

чистая и беспечальная

счастья обитель,[157]

цветущая непрестанно:

ни утесы, ни горы,

ни скалы клыкастые,

ни каменные уступы

в поднебесье там не вздыбаются,

как здесь повсеместно,

ни ущелия, ни лощины,

ни пещеры, ни провалы,

25

ни бугры, ни обрывы –

не уродуют земь неровности,

ни крутизна какая,

но равнина прекрасная

разлеглась под облаками,

лугами цветущая.

Та земь светозарная,

как нам сказания поведали,

как ученые мудроречивые

отмечали в писаниях,[158]

30

над миром вздымается

на двенадцать мер –

возвышается над любой вершиной

этот тишайший остров,

под небесами высокими

вознесенный к звездам.

Светлые там приветливы

древесные рощи,

леса эти солнечны,[159]

непрестанно плодоносящие,

35

цветы блистают,

листы зеленеют

вечные на ветках

по воле господа;

и зимой и летом

лес изобилен

дивными плодами,

и никогда не вянет

листва под небосводом,

и до века безжалостный

40

огонь ее не погубит,[160]

покуда этот

мир не переменится

(море когда-то,

потоп жестокий

потоками водными

залил всю землю,

но зелень этой равнины

волны не потревожили;

воды не тронули,

45

прилив бурливый

счастливых пределов

не смог достигнуть

по милости господа,

берега эти берегущего),[161]

покуда огонь не грянет,

суд божий, –

гробы умерших,

домовины человеческие

тогда отверзнутся.[162]

50

Нет в стране той

ни ненависти, ни мести,

ни злобы, ни слабости,

ни слезной скорби,

ни старости, ни усталости,

ни жестокой смерти,

ни пагубы, ни безуспешности,

ни напастей многих,

ни греха, ни худа,

ни лихих раздоров,

55

ни голода всегоднего,

ни в богатстве недостали,

ни снов, ни печалей,

ни хворей неизлечимых,

ни под небом ненастий:

ни снежные вихри

жестокие не налетают,

ни стужа лютая

льдышками студеными

людей не колет,

60

ни градом, ни морозом

травы не покрываются,

ни туч летучих,

ни дождевых потоков

ветер не навевает,

но воды струятся,

чудным течением

ключи изливаются,

текут в берегах,

луга омывая,

65

ручьи величавые

из чащи леса;

единожды в месяц

из подземельных истоков

прозрачная через рощу

прочь устремляется

влага прохладная, –

по слову господа

ту страну всезнатную

два надесять раз,

70

тот край прекрасный,

те рощи пересекала

река, текущая

по кущам изобильным,