Древнеанглийская поэзия - [11]

могучих всюду;

стогны опустели,

стены распались,

город сгибнул;

в могилу – дружина,

в землю – зодчие;

разор и разруха,

30

и падает черепица

кирпично-красная

с кровель сводчатых;

и вот – развалины,

кучи камня,

где сверкали прежде

золотом властные,

латами ратники

знатные, хмельные

казной любовались,

35

камениями и серебром,

имением драгоценным,

мужи дружинные,

жемчугом самоцветным,

гордые, этим городом

в богатой державе.

Были каменные покои;

и рекою вливались воды

в купель кипучие;

кирпичной оградой,

40

стенами обставленный

источник горячий

бил в тех банях,

что было удобно;

струилась…

………

в сером камне

рекою кипящей

………

озеро округлое

………

баня жаркая…

удивительно…

ВИДЕНИЕ КРЕСТА [133]

Вот, я поведать хочу

сокровенное сноведенье,

мне же сереть ночи

оно явилось,

когда почили

словоречивые на постелях:

будто, вижу, вздыбается

в поднебесье древо,

5

креста,[134] блистая,

восстало в зареве

дивное виденье,

оно одето было,

знамение, златом,

знатные каменья

окрест на земле[135] играли,

и еще была пятерица

на ветвях[136] самоцветов;

воинство ангелов,

10

безгрешных от сотворения,

смотрели на крест безвинного,

взирали с радостью

и духи праведные,

и люди с земли,

и все во вселенной твари.

То было дерево победное,[137]

я же, бедный, ничтожен;

смотрел я, грешный,

на этот крест ликующий,

15

лентами опеленутый,[138]

благолепием осиянный,

позлащенный щедрый,

уснащенный каменьями, –

чудесное виденье

дерева господнего;

но сквозила, я видел в злате

злыми людьми пролитая

в старопрежние годы, грешными,

кровь господня, омывшая

20

креста его правую сторону, –

и стал я духом печален,

в страхе представ прекрасному:

то красным оно показывалось,[139]

то горело иным покровом,

либо кровью была омочена

обильно облита влагой,

либо златом играло и самоцветами.

На постели простертый,

телом скорбный и духом,

25

глядел я долго

на дерево искупителя,

но не скоро оно, не сразу

стало сказывать, я услышал,

древо наипрекрасное;

крест измолвил:

"Давно то было,

как срубили меня

на опушине леса –

все-то я помню, –

30

подсекали насильники под корень

комель мой и меня уносили,

и поставили себе на потеху,

своих преступников понудили пялить,

а потом на плечах меня мучители

взволочили на холм, воздвигли

и вкопали меня, и обступили;

искупителя тогда я увидел:

он спешил, герой неустрашимый,[140]

шел взойти на мою вершину.

35

И не пал я – не спорил

с господней волей, –

не поспел я преломиться,

хотя место окрестное

кругом содрогалось,

и врагов под собою

я погрести хотел бы,

но, стойкий, не шелохнулся.

Тогда же юный своей одежи

господь вседержец сбросил,

40

добротвердый и доблестный,

всходил на крест высокий,

храбрый посередь народа

во искупление рода человеческого;

он прильнул ко мне, муж, и я содрогнулся,

но не смел шевельнуться, не преломился,

ни склонился тогда я долу,

но стоял, как должно, недвижно,

крестным древом

я воспринял небесного

45

государя-владыку,

долу я не склонился;

прободили меня чермными гвоздями,

и поныне дыры остались

от мучителей злочинные раны,

но смолчал я тогда перед врагами;

надо мной и над мужем они глумились,

весь промок я господней кровью,

текшей справа из-под ребер,

покуда храбрый не умер.

50

На холме том немалую

муку принял,

претерпел я пытку,

распятым я видел

господа горнего;

тут мга набежала

по-над земью, застя

зарное сияние

тела Христова,

тень подоблачная

55

мглой налегла,

и все во вселенной твари

о пастыре возопили:[141]

господь на кресте!

Но пришли издалека

люди к нему,

ко владыке радетели, –

все-то видал я, –

и тужил я тогда и сокрушался,

но мужам этим на руки я склонился

60

с великой кротостью и смиреньем:

они брали господа всемогущего,

подымали государя от страданий

и меня покидали ратники,

и томился я, омоченный кровью,

и гвоздьми я был весь изранен;

положили они мужа изнемогшего

и ему же в изголовье встали,

на владыку небесного глядели,

но недолго он там покоился,

65

изможденный страдой великой:

стали делать ему гробницу,

под его убийцей в белом утесе,

в камне вырубали могилу,

опустили вспобедного бога,

погребальную воспели песню,

возгрустили в предночных потемках

и пустились в путь обратный,

в голос плача о господе великом;

и всего-то никого с ним осталось,[142]

70

только мы на холме[143]

немалое время

слезы лили;

вдали затихли

голоса воителей;

души обитель,

тело остыло.

Тут стали недруги

на земь нас ронить –

мы познали муку;

75

зарывали нас в ямовину,[144]

но проведали обо мне

слуги господни…[145]

……

знатно меня украсили

златом и серебром.[146]

Теперь же, муж возлюбленный,

ты можешь услышать,

какая печаль вначале

со мной случилась

80

и что испытал я, –

настало время:

теперь меня величают

всечасно и всюду,

и люди на земле,

и все во вселенной твари

предо мной склонились,

ибо много на мне

сын претерпел господен,

и теперь я великосильно

85

воздвигся под небосводом,

и вот: уврачеванье

несу я всякому,

чье сердце благоговеет.

Обращенный к отмщенью,

отвращенье внушал я людям,

когда-то на мне страдавшим,

но преподал я словоречивым

дорогу праведную,

направил их к истине.

90

Вот! и меня возвысил

вождь престолов

древом среди деревьев

избрал небовладетель,

подобно как богоматерь,

сама Мария

могущим господом

из других избранная,

была возвеличена

пред пламенем женским.

95

Внимай же всему усердно,

муж возлюбленный,

дабы сам ты

словесами своими

для людей поведал бы виденье

этого дерева славы,