Кэсс лежала с закрытыми глазами, и ей казалось, что она плывет над кроватью. Боль была повсюду, в каждой клеточке тела, даже корни волос, казалось, болели. Но, несмотря на это, в душе ее царили мир и ликование.
Дверь отворилась, и мужской голос произнес:
– Просыпайся, мама. Твои сын и дочь пришли.
Открыв глаза, Кэссиди увидела Гэвина с одним младенцем на руках и медсестру со вторым. Осторожно они положили свертки на руки молодой матери. Сестра ушла.
Приставив стул к кровати, Гэвин сел.
– Видела когда-нибудь таких прекрасных малышей?
Гэвин выглядел уставшим, но довольным. Они с Кэссиди заранее решили не выяснять пол будущих детей, пока не настанет время.
– Нужно выбрать имена, – произнесла она. – А то наш список все разрастается.
– Может, Элвис – для мальчика?
– Нет, ни за что я не назову сына так! – твердо сказала Кэссиди, пытаясь понять, шутит ли Гэвин.
– Тогда как?
– Может, Лола – в честь моей матери – и Регги – в память твоего отца?
– Я думал, ты хочешь необычные имена.
– Я передумала, – ответила Кэссиди.
Интересно, что будет, когда двое малышей одновременно примутся учиться ходить?
– Мне нравится, пойду-ка впишу их в свидетельства о рождении, пока ты опять не передумала.
Кэссиди с невероятной гордостью посмотрела на две головки в голубой и розовой шапочках, чувствуя, как сердце ее переполняется любовью.
– Не могу поверить, что мы это сделали, – сказала она. – Все закончено.
Гэвин громко рассмеялся и вздрогнул, увидев, что малыши наморщили носики.
– Нет, – прошептал он, поглаживая ее локоть, потом встал и наклонился, чтобы поцеловать жену. – Все только началось, Кэсс, только началось.
