Драконья луна - [15]

Много лет назад я провел сюда электричество и больше не нуждаюсь в факелах. Нащупав на стене выключатель, включаю верхний свет и щурюсь от его внезапной яркости. Дверь в маленькую комнату, обитая стальными листами, – в шести шагах от меня. Проржавевшие за века замки висят на не менее древних цепях, пересекающих дверь крест-накрест. Перед смертью отец еще раз удостоверился в том, что я знаю, где хранится ключ от этих замков, – за третьим камнем справа выше двери. Но он никогда не открывал эту дверь для меня, никогда не предлагал мне посмотреть, что там, внутри.

– Эту дверь ты откроешь, только когда у тебя не останется другого выхода, – однажды сказал он мне. – В ней есть один ящик. Его дал мне мой отец, а ему – его отец в свое время. Этот ящик передается из поколения в поколение, от отца к сыну. Мой отец говорил, что в этом ящике – реликвия времен великой войны, которая велась между Людьми Крови еще до того, как обыкновенные люди захватили власть в этом мире. У меня никогда не было причин открывать этот ящик, у моего отца – тоже, и у его отца. Я понятия не имею, что там, внутри. Я знаю только то, что сказал мне мой отец: в нем огромная сила и… величайшая опасность.

Как всегда, у меня возникает искушение пренебречь предупреждением отца и самому посмотреть, что же таится в глубинах моего дома. Но мне прекрасно известно, что этого не произойдет. Как мой отец исполнил волю своего отца, так и я исполню волю своего. Кроме того, судя на слою ржавчины, покрывающему замки, маловероятно, что старый ключ вообще сможет открыть дверь.

И я направляюсь к двери, ведущей в сокровищницу. Уже давно ликвидированы древние замки, которые отец предпочитал современным, кодовым. И вот дверь распахивается.

Слитки золота и бруски серебра, кучи двадцатидолларовых бумажек, часов и украшений, ящики серебряных и золотых монет загромождают комнату.

Разумеется, настоящее богатство семьи вложено в недвижимость на континенте, и оно неизмеримо больше, чем стоят все эти побрякушки. Но я, подобно моему отцу, люблю запах денег и драгоценностей, мне нравится подержать в руках, взвесить на ладони холодное серебро или золото, полюбоваться сверканием бриллиантов и рубинов. Как и мой отец, я приношу домой то, что снимаю со своей добычи, и неустанно пополняю наши запасы.

Я хмуро отсчитываю количество монет, достаточное, чтобы их вес в три раза превысил вес Хлои. Чарльз и Саманта Блад были в ярости, когда я явился свататься к Элизабет без подобающего подарка для них. Позже ошибка была исправлена, и Блады получили золота вдвое больше, чем весила их дочь. Однако сейчас мне не хотелось бы рисковать. Не стоит злить их, хоть и жаль отдавать так много.

Конечно, я не первый, кто недоволен семейными традициями. Но, право, вспоминая свое общение с родителями жены, мне хочется, чтобы можно было вообще обойтись без них, отделавшись выкупом. Осмотревшись, просеиваю между пальцами драгоценности в поисках чего-нибудь, что могло бы заинтересовать мою невесту. Хочется найти вещь, равную по простоте и изяществу тому медальону с изумрудом, который был подарен когда-то Элизабет. Но все, что мне попадается, слишком массивно и безвкусно. Наконец, отчаявшись, я тяжело вздыхаю, примирившись с мыслью, что подарок для Хлои придется искать на большой земле.

Чуть позже звоню в офис. Разумеется, трубку снимает Рита.

– Мистер де ла Сангре, – говорит она, – как вы?

– Чувствую себя совершенно разбитым, – отвечаю я.

К тому же мое раздражение вызывает необходимость тратить время на разбирательства со всякими махинациями обычных людей. Но этого я, разумеется, Рите не говорю.

– Итак, Рита, у Артуро уже есть копии, о которых мы с вами говорили вчера вечером?

– Разумеется, мистер де ла Сангре, – кокетливо отвечает Рита. – Я всегда выполняю ваши распоряжения.

Не могу сдержать улыбки. Если бы мне захотелось быть соблазненным обычной женщиной, Рита, конечно, стояла бы в списке кандидаток одной из первых. Но сейчас у меня другие заботы.

– Конечно, Рита, – поощрительно отвечаю я. – Соедините меня с Артуро, пожалуйста. И еще…

– Да, сэр?

– Я же просил вас называть меня просто Питером.

– Не знаю, можно ли на работе…

– Можно.

– Но вам принадлежит все, что меня окружает… Вы – босс мистера Тинделла и мистера Гомеса.

– И что из этого?

– Ну, им это может не понравиться. Они-то не разрешили бы мне называть их по именам.

– Ну и не называйте их по именам. И еще – я хочу попросить вас об одном одолжении после того, как переговорю с Артуро.

– Все, что пожелаете, Питер.

– Эти чертовы Тинделлы! – говорит Артуро, едва сняв трубку. – Неужели они не могут хоть год посидеть спокойно, ничего не затевая?

– Видимо, нет, – пожимаю плечами я. – Что ты обо всем этом думаешь?

– Ты вовсе не хочешь знать, что я думаю!

Понятно, о чем он. Мне уже приходилось это слышать.

– Ну, говори, – вздыхаю я.

– Парень того не стоит. Если подсчитать наши потери… Я могу устроить так, что он больше не будет нас доставать. Никогда. Наймем кого-нибудь другого.

– Артуро, этот человек мне полезен. Пока что он не сделал ничего такого, за что от него следовало бы избавиться. По правде говоря, эта сделка со Своенравным рифом не является преступлением. Он не обманул ни концерн «Ла Map», ни мое доверие.